Сапер. Внедрение - стр. 9
Вера охнула, тоже принялась меня целовать. До ужина дошли только спустя час.
Уезжал со слезами. Утром Вера вскочила ни свет ни заря, начала готовить завтрак. А в глазах уже мокрота. Раньше такого за ней не замечал.
Успокоил как мог, оставил деньги, что выручил за продажу золота: мне все равно в Киеве они не нужны, я же на полном довольствии состою в штабе.
На выходе обнялись, жена долго не отпускала.
– Прости, не знаю, почему расклеилась. Плохие предчувствия.
Вера шмыгнула носом, достала платок.
– ВСЕ! БУДЕТ! ХОРОШО! – Я прямо излучал оптимизм. Вернее, пытался.
Чтобы отвлечься от тягостной сцены расставания, купил, как рекомендовали старшие товарищи, «Правду». А там на развороте: «Подвиг лейтенанта Соловьева». Большая статья про бой на Хрестиновке и уничтожение зондеркоманды. Журналисты почему-то объединили два этих эпизода, а выход из окружения вообще выкинули. Не было его.
Ну и большая порция хвалебных слов, «так победим» и все такое прочее. Фотографий нет, я остался инкогнито.
Когда подлетали к Киеву и закончилась болтанка (пилот стерегся немецких истребителей и шел в облаках по приборам), показал статью Кирпоносу. Тот изучил статью, но только неопределенно хмыкнул. Никаких комментариев не последовало.
Зато уже в Киеве Масюк чуть руку не оторвал – так тряс.
– Ну ты и герой! Могли бы орден Ленина дать за такое, жмоты.
Раскрытая «Правда» лежала на столе адъютанта.
– Как у вас тут? – поинтересовался я, меняя тему. – Новости из УРов есть?
– Стоят, – коротко ответил Аркаша. – Тут такое дело…
Договорить он не успел: в приемную заглянул Чхиквадзе.
– Петр Николаевич? Приехали? Очень хорошо, срочно нужна ваша помощь! – сказал он, явно о чем-то беспокоясь.
– Что-то случилось? – недоуменно спросил я. Просто никак не мог себе представить, какая помощь от меня нужна особистам. – Сейчас командующий…
– Все после, Петр Григорьевич. – Особист принял серьезный вид. – Немедленно поезжайте в военно-клинический госпиталь, там наши разведчики какого-то офицера немецкого притащили. Взяли его неаккуратно, прострелили легкое.
– А я тут причем?
– Вы же по-немецки говорите? Эмилия Карловна вас очень хвалила. Начнете расспрашивать. А у нас совсем с кадрами затык. А то помрет немец и ничего рассказать не успеет. Из генерального штаба, оберфельдинтендант, фон Брок. Сами понимаете, медлить нельзя. Пока переводчика привезут, три раза помрет. Давайте, там наш сотрудник ждет.
– Ну так Эмилию Карловну и пошлите, – пожал плечами я. – Она же лучше язык знает.
– Погибла Эмилия. – Тень наползла на лицо Чхиквадзе. – Разбомбили ее дом. Тело до сих пор не нашли.