Санаторно-курортный маньяк - стр. 10
Максим сделал еще два шажка, и тут в кармане у Нелли зазвонил мобильный.
– Это муж! – испуганно сказала лаборантка Околелова. – Что я ему скажу? Он еще не знает, что я не буду ночевать дома!
– Тихо! Тихо! – засипела Алина. – Что ты орешь, мы же должны соблюдать конспирацию! Нам же еще до санатория добраться надо и ночь продержаться, а пока мы еще и на метр от окна не отошли! Не шуми!
Телефон продолжал звонить.
– Как я ему объясню, что не буду ночевать дома? – паниковала Нелли. – У меня жутко ревнивый супруг!
Максим, о котором все забыли, изо всех сил прижимал к животу агрегат. Пот заливал ему глаза, попадал в рот и капал с подбородка, лицо побагровело. Руки начали предательски дрожать.
– Дай трубку мне, я ему все объясню, – предложила Алина. – Или дай ему номер Кулибиной, пусть позвонит ей, и она ему расскажет, что поручила отвезти бесценное устройство к месту его презентации. Именно ночью, под покровом тьмы.
Максим, руки которого дрожали все сильнее, закрыл глаза, которые уже начинали вылезать из орбит от напряжения.
– Быстрее, девушки, – прошептал Энгельс, – еле держу, могу и уронить!
– Сейчас, – махнула рукой Нелли и, балансируя на краю карниза, поднесла телефон к уху.
Алина быстро осмотрелась. Внизу все было тихо, на карнизе, кроме них, никого не было, в небе виднелась половинка луны и два небольших облачка.
– Да, кися, – быстро сказала Околелова в трубку, – да, на работе, пупсик мой. Да, люблю. Да, скучаю. Да, обожаю мою лапочку. Нет. Нет. Сегодня домой не приеду, буду ночевать в санатории, у нас конфе… нет, симпози… Ой! Ты что! Да никогда! Только тебя люблю! Что за санаторий и где? «Весенний ежик», в поселке Лесное. Приедешь? Ура, какое счастье! Только пистолет не забудь с собой взять! Зачем пистолет? Пригодится!
И она с довольной улыбкой на лице отключила телефон.
– Ура, – сказала Нелли, переводя дух. – Я только что убила двух зайцев – и отвела от себя подозрения, и нашла нам защитника на ночь.
– Поздравляю, – прошептал Максим, тяжело дыша. Его руки, которыми он из последних сил прижимал агрегат к животу, била дрожь. Лицо стало багровым, как свекла. На шее пульсировала жилка. Энгельс закрыл глаза и попытался перехватить устройство, но пальцы скользнули по гладкой поверхности агрегата, и результат напряженной творческой мысли, призванный осчастливить человечество, полетел вниз. По дороге устройство профессора Кулибиной стукнулось о край карниза, а потом с шумом влетело в крону большого клена. В мертвой тишине было слышно, как агрегат падает, ударяясь о ветви, потом раздался глухой стук о землю, и все стихло.