Санаторий имени Ленина - стр. 27
Интернет знает не все
«Что же все-таки привело успешного и небедного Алексея Артюхова в этот заповедник инвалидов и пенсионерок? Ответ на этот вопрос помог бы прояснить вторую загадку: кому помешал столичный журналист своим расследованием», – размышляла Лина, привычно устроившись возле бюста Пушкина. Вай-фай на Аллее писателей почему-то лучше всего ловился рядом с русским классиком. Как обычно, с утра под подбородком поэта красовался большой цветок, сорванный кем-то соседней на клумбе – видимо, подарок от поклонницы. Гипсовые бюсты других классиков мировой литературы почему-то никто цветами не украшал. Что ни говори, Пушкин, действительно, «наше все». Лина вспомнила, как одна старушка задумчиво рассуждала на этой аллее про Байрона:
– Красивый мужчина. Англичанин, говоришь? Наши вообще-то не хуже, когда трезвые.
И это были золотые слова.
Лина пробежалась по информационным сайтам, надеясь обнаружить что-то новое о смерти Алексея Артюхова, однако интернет выдавал ту же скупую версию, которая была напечатана в «Кутузовце».
«Странное дело, – размышляла Лина, – когда убивают столичного корреспондента на журналистском задании, его коллеги стараются опередить друг друга и выдают одну версию невероятнее другой. А здесь – заговор молчания. Почему никто из коллег Артюхова до сих пор не примчался в санаторий? Далеко? «Гнилая отмазка», как они сами любят говорить! От столицы до санатория – каких-то четыре часа… Для хорошей машины не расстояние. Похоже, кто-то очень влиятельный и властный притормаживает главных редакторов и телепродюсеров, настоятельно советуя им не направлять репортеров к месту гибели Артюхова. И еще одна странность. Почему версия провинциального следователя не вызвала подозрений в столице? Как говорится, «следствие закончено, забудьте». Так назывался один давний французский фильм, в котором добро отнюдь не побеждало зло. Похоже, эта формула до сих пор не устарела…».
Прямая связь с небесами
Не найдя ответа ни на один вопрос, Лина отправилась завтракать.
Перед входом в столовую экскурсовод местного турбюро Татьяна Львовна громко рекламировала экскурсии по Тульскому краю. Одновременно она декламировала стихи Есенина, ухитряясь еще и раскланиваться с завсегдатаями коллективных путешествий.
– Брошу все, отпущу себе бороду и пешком пойду по Руси, – обещала Татьяна Львовна, размахивая ручкой над гроссбухом, в который бойко записывала желающих.
Экскурсовод была одета в летний брючный костюм в легкомысленный цветочек, а на голове у нее красовалась забавная соломенная шляпка с ушками, как у мультяшного зверька. Тем не менее, дама была при исполнении и вид имела весьма серьезный, потому что вписывала полученные от отдыхающих деньги в свой потрепанный гроссбух, а затем выдавала «путевки» на маленьких клочках бумаги.