Самый сладкий сон на рассвете - стр. 23
Антон отчего-то словил тревожное чувство:
– Но ведь это прошло? Ты перестала так думать, – они зашли в холл гостиницы и двинулись по направлению к лифту.
– Да. Но это произошло не сразу. После длительного сидения дома, которое редко перемежалось общением с родственниками и друзьями, я сильно, просто до сведенных скул захотела в свет. Мне так охота была куда-то съездить, что-то посмотреть, пойти наконец на работу. Ты понимаешь, что редко какой человек до спазмов в горле мечтает выйти на работу? Скорее никто. А я хотела. Очень. Это я сейчас понимаю, что с этого началось мое выздоровление, избавление от одержимости. Тогда же я не придавала этому значения и просто начала помаленьку отряхивать с себя его влияние.
– Он был, вероятно, недоволен, – ухмыльнулся Антон.
– Он был взбешен, – хихикнула Аня. – Еще плотнее посадил меня дома. Начал убеждать, что мне это не нужно, и, о боги, наконец-то стал уделять мне должное внимание.
Они миновали холл и направились в номер.
– А как тебе пришла идея в голову убежать? – Антон открыл дверь в номер, пропустил вперед Аню, и она, сбросив босоножки, со стоном наслаждения рухнула на кровать.
В номере было прибрано и влажно. Антон открыл окно, чувствуя, что разговор еще не закончен и ей необходимо выговориться.
– Иногда я ходила по торговым центрам просто так, ничего не покупая. С тоской разглядывая одежду и понимая, что пойти мне в ней некуда. И в один из таких походов я поняла, что… Все еще впереди.
Он обернулся, Аня сидела на краешке кровати вполоборота, уставившись куда-то в угол. Антон присел рядом. Она вдруг закрыла глаза. Нежная кожа век слегка дрожала, ресницы подрагивали, от Ани пахло улицей и чем-то восточным. Антон прикоснулся к ее плечу, и она встрепенулась, не открывая глаз, подставила ему свое лицо. Антон подался вперед. Грудь Ани, обтянутая новым платьем, тяжело вздымалась. Его губы очутились рядом с ее, и он прикоснулся к ним своими, чувствуя, что у Ани они горячие и сухие. Она горела. Антон тревожно отпрянул назад.
– Анют, у тебя температура, – он отстранился и положил ей ладонь на лоб.
– Разве? – Аня повернулась в постели и тут же тяжело вздохнула. – Кости ломит. Наверное, меня продуло в автобусе.
– Или на смотровой площадке, – Антон с сочувствием погладил ее по волосам. – Я схожу в магазин и в аптеку, а ты раздевайся и живо в кровать.
– Живо вряд ли получится, – пыталась пошутить Аня, – но я постараюсь.
Антон дождался, пока Аня переоденется и залезет в кровать. Он бережно укрыл подругу одеялом, еще раз потрогал лоб и поспешно вышел из номера. Спустившись по лестнице на третий этаж, дальше спускаться не стал, а двинулся к уже знакомому номеру триста двенадцать. Постоял минуту, раздумывая. Эта ситуация с девочкой никак не выходила из головы, по неизвестной причине притягивала и манила. Казалось бы, какое ему дело до чужого ребенка? Мало ли какие ситуации бывают, и родители тоже по-разному воспитывают и относятся к собственным детям. Ему ли этого не знать. Окунувшись в свои воспоминания, Антон стоял вплотную к двери, уставившись невидящими глазами в табличку с номером.