Самый скандальный развод - стр. 23
Будущая белая колдунья расхаживала по улицам, словно привидение, пугая народ своей экзотической прической и нелепым нарядом. Но шаталась она не просто так. Нужно было немедленно подниматься на третью ступень той лестницы, которая привела бы ее к небесной цели – вступить в тайное общество, где самым главным человеком являлся Тимофей Тимофеевич Задрыжкин, который, без сомнения, обучил бы неофитку общению с лоа, ритуальным танцам, а главное, церемонии оживления мертвецов. И тогда бы Нина Геннадьевна Огурцова размахнулась! Она только и делала бы, что ходила на чужие похороны и оживляла всех подряд на радость родным и близким усопшего.
Итак, чтобы подняться на третью ступень, Анжелкиной матери нужен был фетиш, что-то вроде талисмана – чей-то коготь или клык, а лучше всего человеческий зуб. Вот и блуждала бывшая потомственная ясновидящая и целительница в поисках чего-нибудь эдакого.
«Пр...Пр...Прррр...» Ну до чего же противно у Власа звонит телефон!
– Манечка, здравствуй, детка. Мы с тобой еще сегодня не разговаривали? – упадническим голосом молвила бабушка.
– Нет, еще не успели.
– Я не вынесу этого! – вдруг закричала она властным голосом, который развился за сорок три года работы преподавателем в интернате для умственно отсталых детей. – Я умру от любви! Панкратка на свадьбу не явился! Его не пустили! – запричитала она. – Все наши письма перехватывают! Я погибаю!
– Да ничего страшного! Приедет на следующее лето твой Панкрат Захарыч, никуда не денется! Его дочь с мужем все равно уедут к нему в деревню отдыхать, а его сюда квартиру сторожить пригонят! – утешала я старушку, а сама думала: «Надо же было в восемьдесят восемь лет влюбиться в зоотехника – искусственного осеменителя коров, который приехал в Москву из деревни всего на месяц! Правду говорят: любви все возрасты покорны!»
– Машенька, – она снова заговорила тихо, смиренно, что бывает нечасто, – у меня к вам с мамой будет одна просьба.
– Какая?
– Купите мне гроб, – бухнула она и кротко продолжала: – Я поставлю его у себя в комнатке, пусть будет. Все равно я умру, а гробы-то с каждым днем дорожают!
– Ты что, с ума, что ли, сошла?! Ты никогда не умрешь, потому что уже пересекла точку возраст– ной бесконечности!
– Что значит, не умру?! – обиделась она.
– Тебе было восемьдесят восемь лет, и ты была у нас Мисс Двойная Бесконечность, – размышляла я. – А несколько дней назад тебе стукнуло восемьдесят девять. Так что ты у нас теперь Мисс Совершенная Бесконечность. Не умрешь ты! – непоколебимо сказала я.
– С придурью ты, Машка! Прямо такое впечатление, что ты мой интернат окончила! – разъярилась она и бросила трубку.