Самый первый Змей - стр. 5
И написала, а там значится: по три капли величиной с куриное яйцо в каждую голову три раза в день. Принимать строго после однолетней ярки.
– А ярка, она что такое? – хлопает глазами Змей.
– Ярка она овца, которая не котилась ни разу. – Змей опять глазами хлопает. – Ну, у которой ещё ягнят не было.
Полетел Змей к стаду, ярку искать. Он-то по простоте душевной думал, что на овце сверху бирка прикреплена, а в бирке той прописаны и пол, и возраст, и отец с матерью. В общем, документ. Оказалось, однако, иначе. Два дня бился Змей, пока научился овцу от барана отличать. На пятый день кое-как нашёл одну, которая молоком не пахла. Ну, думает, видать она, ярка. Стал над ней кружить, пытаться её мелкими огненными плевками от стада отбить. Овца орала диким голосом, дрыгала ногами и только жалась ближе к своим.
Змей и так изворачивался, и эдак, пару раз сам себе хвост подпалил, разок шеями в узел завязался, еле выпутался, потом овцу и вовсе потерял, потом снова нашёл, потом с устатку спал двое суток без просыпу и снова ярку свою потерял. Потом смотрит в ручей: морды вытянулись, живот подобрался, крылья окрепли, а в глазах блеск голодный появился. И тут только понял Змей, что уж две недели не ел, только воду, разгорячённый после охоты, глотал жадно. Вот и похудел. А ярку он так и не добыл себе, да и зелье посеял где-то во всей этой суматохе.
Змей и сарацин
Однажды, когда Змей зимовал в далёкой стране Марокко, к нему пришёл рыцарь-сарацин и вызвал его на поединок. Змей в это время как раз спелое финиковое дерево от плодов очищал и косточками поплёвывал. В общем, занят был делом приятным и не обременительным, а посему вежливо поинтересовался, отчего это сарацин не воюет с христианнейшими испанскими монархами за Гранаду, а шляется по магрибским землям и мирных драконов задирает.
– Ты, – вскричал грозно рыцарь, потрясая дамасским клинком, – исчадье ада, порождение Сатаны и одним своим видом поганишь стройный образ мира и нарушаешь божественную гармонию.
– Ничего я не нарушаю, – обиделся Змей, главным образом на слово "стройный", потому что усмотрел в нём намёк на своё немаленькое брюхо. – И совсем я не порождение Сатаны. И если б ты хоть немного задумался, то понял бы, что такому недалёкому существу, как Сатана, ни за что не придумать дракона, создание изящное, трепетное и противоречивое.
– Уж не думаешь ли ты, что Сатана глуп? – вскричал поражённый сарацин.
– А то нет, – перебираясь к соседнему финиковому дереву, продолжал Змей. – Посуди сам: ведь вы, люди, считаете, что он обиделся на бога за то, что тот больше любил людей, чем ангелов.