Самый настоящий бывший босс - стр. 8
– Алекс, он потом мне сказал, что его зовут Алекс, отшвырнул Вадима, как-то нашёл мою куртку, заставил меня выпить воды, вывел на улицу. Я вдруг так отчётливо поняла, что такое… ну… мужчина, – слегка розовею, глядя на девчонок. – Когда он, не спрашивая, решает все вопросы, а тебе рядом с ним так хорошо, что и возражать не хочется. Понимаете?
Судя по их мечтательным лицам, понимают. Мне на секунду даже завидно становится.
– Он спросил, может, домой меня отвезти, но… чёрт знает почему, я сказала, что мне сейчас нельзя домой, что отец убьёт или ещё какую-то такую глупость, – качаю головой. – Это мой-то папа, который пальцем никого не тронет. Алекс сказал, что мне надо поесть, отвёз меня в какой-то ресторан, и мы с ним проболтали полночи, просто удивительно, до чего нам было хорошо тогда… То есть, – поправляюсь, – мне было хорошо. Ему – не знаю. А потом он отвёз меня в гостиницу. Сказал, что я должна отдохнуть, – задохнувшись, замолкаю, потому что дальше…
Смотрю на подруг, пожимая плечами.
– Я проснулась одна, – заканчиваю тихо. – Когда спустилась вниз, узнала, что он оплатил номер и уехал. И не оставил ничего – ни записки, ни…
Отворачиваюсь от сочувственных взглядов. Кое-что он всё-таки мне оставил. Матвея. Но выяснилось это много позже.
– Я так долго казалась сама себе самой настоящей шлюхой, – шепчу еле слышно. – Я ведь… первая его поцеловала в дверях номера… Может быть, он бы уехал, как и собирался.
– Марусь, не вздумай, – Аня говорит строго. – Из твоего рассказа у меня сложилось впечатление, что ты была под седативными.
– Ты что, хочешь сказать… – начинаю возмущённо.
– Сок, Марусь, апельсиновый сок, который, по твоим словам, носил тебе Вадим.
– Думаешь, меня наркотой накачали? – охаю испуганно.
– Совсем необязательно, – Аня качает головой, – есть огромное количество лёгких седативных препаратов, по сути не являющихся наркотиками, но вызывающих спокойствие, снимающих напряжение. Иногда в сочетании с другими лекарствами, да и не только, они действуют немного по-другому. Плюс стресс, плюс алкоголь в сок тоже могли подлить – чуть-чуть, закрепить, так сказать, эффект. Вот всё вместе на тебя и подействовало так, что ты вела себя… м-м, необычно.
Киваю, чувствуя облегчение глубоко в душе. Аня врач, она точно знает, о чём говорит. Если так, это… действительно оправдание моему поведению, пусть и не окончательное. Могла бы, вообще-то, мозгами шевелить заранее.
– В общем, рассказывать дальше нечего. В гостинице на меня так смотрели, что я поторопилась убраться оттуда. Наверняка приняли за дамочку облегчённого поведения. Спустя несколько недель я поняла, что залетела, – отставляю тарелку, потому что аппетита нет. – Ни на секунду не жалею. Не представляю, как была бы без Матвея. Но теперь… теперь его отец явился к нам в компанию! И я уже успела нарваться на «индивидуальное совещание», – кривлюсь, показывая пальцами кавычки.