Самый лучший комсомолец. Том 5 - стр. 27
«Спрут» оказался даже не своим собственным подобием из моего времени, а гораздо масштабнее и гаже – из-за кооперативов и возросших аппетитов коррупционеров, надо полагать.
Обо всех мутных делишках своего бравого капитана Капульника генерал Щукин знал изначально – ему долю заносили. Когда грянули элементы капитализма, они быстренько навели порядок в Саратовском КГБ, разделив сотрудников на две категории – жадные и пойманные на компромат, и честные, которые к «бизнесу» не допускались. После этого молниеносный сговор с тогда еще БХСС, сверху – личные высокоуровневые связи с «торговиками» – и вуаля, работа пошла полным ходом: рэкет, ростовщичество, воровство везде где можно и нельзя, целая сеть борделей и кооперативов, где кладут болт на запрет на торговлю алкоголем, без проблем наливая посетителям самогонки. В конце репортер зачитал длинный-предлинный список арестованных граждан, и я натурально схватился за голову – если в одном закрытом городе такая чудовищная ОПГ сформировалась, значит и в других так же? Да сколько же народу нужно пересажать, чтобы коммунизм построился?!
Глава 5
Сегодня, с самого утра, мы с Вилочкой при помощи доставленного в палату проектора с экраном смотрели «Участок» – совхозный монтажер дособрал сериал без моего участия и прислал на «одобрямс». Двенадцать пятидесятиминутных серий пролетели незаметно – с перерывами на процедуры, конечно – теперь можно отправить пленочку товарищу Щелокову. Не для согласования, а чтобы Николаю Анисимовичу было приятно – по себе знаю как обидно становится, когда перестают спрашивать.
В дверь постучали, и вошел укутанный в маску, колпак и перчатки дядя Федя с опечатанным конвертом в руках.
– Вовремя вы! – приветливо прошептал я. – Нам надо передать пленку из проектора Министру внутренних дел.
– Передадим, – пообещал он. – Письмо от Екатерины Алексеевны принес, – протянул мне конверт.
– Спасибо, – поблагодарил я.
Пока я распечатывал почту, КГБшник вынул из проектора пленку, подобрал бобины с остальными сериями, сложил это все в авоську и ушел.
Просмотрев письмо, с улыбкой передал его Виталине. Быстро прочитав текст, она согрела меня полным гордости за любимый «объект» взглядом:
– «Поздравляю!».
– «Спасибо, но тут, мне кажется, дело не во мне, а в товарище Леонове», – поскромничал я.
Премию «Хьюго» Советские граждане до моего появления не получали, а теперь – победа сразу в двух номинациях: «Премия «Хьюго» за лучший роман» – это мне, за «Марсианина» – и «Премия «Хьюго» лучшему иллюстратору книги фантастического жанра» – Алексею Архиповичу Леонову, за иллюстрации.