Самый лучший комсомолец. Том 4 - стр. 41
– Родителей теперь из МИДа попрут? – вытерев слезы, спросил он по окончании монолога.
– Мы же договорились, что заберу свое и уйду, – напомнил я. – Твоя мама в Москву собирается переводиться.
– Не знал, – шмыгнул он носом.
– Я в деревне живу, могу попросить тебя в тамошнюю школу зачислить, – предложил я. – Комнату в общаге дам, будешь жить почти самостоятельно, а к родителям на выходных ездить – твоя мама в деревню ехать не согласится, сам понимаешь.
– Я согласен!
Чуть из штанов от радости не выпрыгнул, бедолага.
– Надя тебе как?
– Надя хорошая, про тебя много рассказывает, – улыбнулся он.
Ясно – нафиг ему Надя не нужна. Да плевать, тоже так-то точка преткновения. Ну и мелкие еще, может ничего из этого и не выйдет.
– Ну все тогда, – я поднялся на ноги и протянул руку. – Пока.
– Пока! – он радостно потряс конечность. – А концерт сегодня будет?
– А как же, – подтвердил я и покинул комнату в смешанных чувствах.
И нафиг оно мне надо было?
Перед визитом императора Хирохито все посольство стояло на ушах. Это уже не субботник, а самый настоящий «дембельский аккорд» – настолько в отведенных для посещения монаршей персоной и прилегающих территориях было шумно и «мыльно». Я, будучи как все, немножко помог подмести ведущую в посольство аллею, и, сочтя на этом свой долг перед Родиной исполненным, свалил внутрь – ко всеобщему облегчению, мало ли чего наследному (через одного) принцу в голову взбредет, стоит тут над душой – где с наслаждением снял с потной рожи респиратор.
– Еще три вилки! – раздался зычный рык ответственного за мероприятие.
– Я бы не отказался, – не удержался я от подколки в адрес Виталины.
Девушка ответила привычным не наносящим урона щелбаном и обидно напомнила:
– А кто вчера перед сном бурчал, что «больше не может»?
– О таком мужчинам говорить нельзя! – укоризненно ткнул я в нее пальцем.
– Извините, – протиснулся мимо нас посольский функционер.
Стало совестно, и мы свалили с прохода.
– Пошли до кухни, – предложил я.
Верная служебному долгу (и, хочется верить – зову сердца) девушка сначала пошла за мной, а потом спросила:
– Зачем?
– Просто суету оценить, – честно ответил я. – Все равно делать нечего.
Программа визита почти завершена – отгремела выставка Надиных работ (на сто семьдесят тысяч долларов расторговались), улетел груженый нашими покупками самолет (не целиком забили, конечно, просто регулярный рейс), а мы как следует набрались впечатлений за время экскурсий. Отдельно мне пришлось несколько часов работать почетным гостем на более конкретных совещаниях на тему «захода» в наши экономические зоны. Сахалинские и Курильские недра будут окучивать Сумитомо и Мицуи (какие там у кого доли я не вникал), последние так же наложили лапу на фармацевтику. Повидался и с четырьмя братьями Касио, приятные стариканы, но я не обольщаюсь – появись их корпорация в начале века, они бы с не меньшим удовольствием проявляли нациствующий японский империализм. Из неожиданного – контракт с Нинтендо на производство игральных карт с персонажами «Наруто». Представители этой без дураков хорошей конторы пробивали почву и на тему других игрушек – они сейчас активно развиваются, а потому до новинок жадны. Ничего конкретного не обещал, буду думать, надо ли оно мне – французы за пластиковые игрушки дают больше, а на видеоигры у меня на паях с «Сони» без пяти минут монополия, и так будет еще много-много лет.