Самый лучший комсомолец. Том 1 - стр. 41

– Серый, ты как? – остановился рядом со мной черный «Москвич», и в окне показалась знакомая рожа.

– Я вас девятый раз вижу, – заявил ему вредный мальчик. – Плохо работаете.

Говорил, что буду на таких жаловаться, но где справедливость, если я половину Москвы в лицо помню? КГБ старается, и меняет наружку по сложному, лишенному закономерностей графику, но какой к чертям график, если память абсолютная, и львиная доля московских КГБшников там надежно зафиксирована? А теперь в память добавилась по-настоящему тяжелая сцена. Очень неприятно, когда бросают. Придется с этим жить.

Мужик посмурнел.

– Но никому не скажу, – пообещал я. – Нормально, домой иду, и останусь там до завтра.

– Дел не натворишь? – строго спросил он.

– Никакого членовредительства, – вздохнул я. – У меня очень удобная причина спокойно жить дальше есть – вон дел сколько, разве могу людей подвести?

– Молодец! – одобрил он. – Все зло от баб.

– Вся радость от них же, – грустно вздохнул я. – До свидания.

– До свидания, – послушно «упаковался» в машину он.

И как в таких условиях с бутылкой на берегу Москвы-реки сидеть, угробленную первую любовь оплакивать? Кровавый режим, что с него взять. Пару раз запнувшись на лестнице, открыл дверь своим ключом. Бубнит телевизор, все еще пахнет вареньем. А вот маме поныть можно, ей только приятно будет. Но это – чуть позже.

Взяв себя в руки, позвонил Акифу, чтобы отменить «жратву». Посочувствовал мне хороший азер, и даже пообещал познакомить с родственницей. Вах, как говорится, но предложение несвоевременное – не хочу никого искать и прикипать. Бросят же!

Положил трубку, и телефон зазвонил сам.

– Ткачев, – буркнул я, готовясь имитировать неполадки на линии – это когда шнур выдергиваешь, потому что говорить невмоготу.

– Никто и ничего им не говорил, а тем более – не делал, – раздался совершенно неожиданный, спокойный голос деда Юры.

Доложили уже.

– Вы удивитесь, но я сразу так решил, – грустно ответил я ему. – Вы же нормальный мужик, товарищ Генеральный секретарь, и на такое санкции бы никогда не дали.

И положил трубку. Не*уй тут режим радиомолчания нарушать. А теперь немножко сублимации личного горя в общественно полезный эффект. Позвонил бабе Кате и рассказал о том, как сильно приемному внуку и всем его друзьям хочется почитать про Алису Селезневу, и даже кино про нее снять (и мультфильм!), но вот беда – Товарищ Булычев-то не в Союзе, следовательно печатать его нифига не рвутся, а он, как следствие, пишет медленно и на досуге. А еще он банально комплексует – боится, что его попрут из Института востоковедения за «несерьезность» подростковой фантастики. Ну не пи*дец ли? Да к черту, бабушка она или нет?