Самый лучший коммунист. Том 2 - стр. 33

Краем глаза заметив красно-синее около забаррикадированных скамейками дверей, я расстроился еще сильнее: зря я стебался над дядькой полицаем, он до конца исполнил свой служебный долг. Но какого хрена его исполнял одинокий почти-пенсионер?!

– Заткнись, – не захотел отвечать хасид.

– Отпустите детей, – попросил я.

– А из концлагерей отпускали еврейских детей? – отказался террорист постарше, подошел ко мне, отодвинул беспомощно на меня покосившегося Седьмого и попытался ударить меня в нос.

Я увернулся и пожалел, получив от другого хасида стволом «Узи» в живот.

– Сидеть здесь! – скнул дулом в угол старший. – Зохан, смотри, чтобы они не делали глупостей.

– Здесь многовато окон, – заметил третий террорист. – Свиньи могут решить, что это дает им шансы поубивать нас прежде, чем мы поубиваем этих, – окинул нас стволом автомата.

– Зохан, поищи что-нибудь лучше, – приказал главный.

Сидим, молчим, грустим от попадания в очень плохую ситуацию и боли в животе – а что я еще могу? Кто из нас вообще что-то может? Так-то массой и не считаясь с потерями мы террористов задавим. В мужиках я не сомневаюсь – ссыкунов нет, и, если кинется кто-то один, остальные поддержат, но это – последнее средство.

Ужасно – я не думал, что евреи на такое способны. Тоже своего рода нацизм – не существует нации или расы, которая время от времени не плодит радикальных кретинов типа испортивших нам праздник последователей хасидизма.

Осмотревший церковь Зохан вернулся с хорошими новостями:

– Есть подвал, там мокро и темно, но никто не сбежит, если поставить двух человек у лестницы.

– Бери детей, – приказал ему главный. – Шломо, помоги ему. Сидите там, будете нашим козырем.

Я ничего не понимаю в терроризме, мне он глубоко противен, поэтому судить о качестве приказов не берусь.

– Там мало места, – заметил Зохан.

– Мелкие свиньи знают антисемита, – ухмыльнулся главарь. – Они ему верят. Антисемит, ты умеешь командовать свиньями?

Я проигнорировал и получил болезненный пинок в бедро.

– Я же не антисемит, – расстроенно развел я руками.

– Все вы, антисемиты, так говорите, – заявил он. – Работай, – указал на детей.

Пейсы бы тебе оторвать.

– Нужен хотя бы еще один взрослый, – подергал я за рукав Михаила Сергеевича.

– Пф! – прыснули террористы.

Весело им.

– Очкарик, – пнул лежащего лицом в пол педагога ближайший хасид. – Будешь сидеть с мелкими свиньями и антисемитом в алтарной. Понял?

Этот говорил на немецком, поэтому педагог ответил:

– Яволь, господин. Прошу вас, не убивайте детей – они будут послушными.

Хороший мужик.

– Шнелле!

Немца подняли на ноги, и мы с ним отправились к стене, возле которой усадили обхвативших напуганных отпрысков, не менее напуганных родителей.