Самые смешные рассказы / The Best Funny Stories (+ аудиоприложение) - стр. 7

– Ты тут, дорогая? – через некоторое время кричал он.

– Да, я здесь. Почему ты думаешь, что меня здесь нет, старый дурень? – кричала она ему усталым голосом.

При звуке её голоса его лицо прояснялось.

– Продолжай, дорогая, – отвечал он. – Я слушаю. Мне нравится слушать, как ты говоришь.

Но бедная женщина была слишком измотана.

Ночью она прилагала все усилия, но это было жалкое представление. Поругав его в течение сорока пяти минут, она откидывалась на подушку и хотела спать. Но он нежно тряс её за плечо.

– Да, дорогая, – говорил он, – ты говорила о Джейн и о том, как я смотрел на неё во время обеда.

– Удивительно, – заключил мой друг, зажигая новую сигару, – какие мы все рабы привычки.

Застенчивый человек в углу сказал:

– Я могу рассказать вам одну правдивую историю и ставлю доллар, что вы ей не поверите.

– У меня нет доллара, но я поставлю половину соверена, – ответил мой друг.

И вот застенчивый человек рассказал свою историю.

– Я собираюсь рассказать вам о человеке из Джефферсона, – начал он. – Он родился в городе и в течение сорока семи лет ни одной ночи не проспал за чертой этого города. Он был уважаемым господином: торговцем с девяти до четырёх и набожным человеком в своё свободное время. Он говорил, что хорошая жизнь означает хорошие привычки. Он вставал в семь утра, выходил на семейную молитву в семь тридцать, завтракал в восемь, добирался до работы в девять, в четыре к его конторе приводили лошадь, он час ездил верхом, возвращался домой в пять, принимал ванну и выпивал чашку чая, играл с детьми и читал им до половины седьмого, одевался и ужинал в семь, шёл в клуб и играл в вист до четверти одиннадцатого, возвращался домой к вечерней молитве в десять тридцать и ложился спать в одиннадцать. На протяжении двадцати пяти лет он жил такой жизнью без каких-либо изменений. Местные астрономы устанавливали по нему солнце.

Однажды умер его деловой партнер в Лондоне, восточно-индийский торговец и бывший лорд-мэр, и наш парень оказался единственным наследником. Дело было сложное и требовало управления. Он решил оставить своего сына от первой жены, молодого человека двадцати четырех лет, присматривать за делом в Джефферсоне, а сам отправился со второй семьей в Англию, чтобы позаботиться о восточно-индийском деле.

Четвертого октября он выехал из Джефферсона и прибыл в Лондон семнадцатого. Всю поездку он чувствовал себя плохо. Проведя несколько дней в кровати, он объявил о своем решении поехать в Сити, чтобы взглянуть на своё дело.

В четверг утром он проснулся в час. Его жена сказала, что не тревожила его, потому что думала, что сон ему полезен. Он допустил, что, возможно, это так и есть. Он чувствовал себя очень хорошо, встал и оделся. Он сказал, что ему не нравится мысль начинать свой первый день без молитвы, и жена согласилась с ним. Они собрали в гостиной слуг и детей и провели семейную молитву в половине второго. После этого он позавтракал и ушёл. Он добрался до Сити около трёх.