Самые близкие - стр. 34
Как хорошо и легко нам было вместе, как я кончала с Андреем, как он брал меня раз за разом… А потом улетел и сообщил, что не вернется. Что его подруга беременна и он ей нужен. Но мне он тоже был необходим! Очень.
Если бы я сразу сказала о ребенке, Андрей выбрал бы меня? Эта мысль не дает покоя. Которую неделю.
Открываю глаза и снова смотрю на Ковалёва:
– Ты надолго приехал?
По взгляду все вижу. В его жизни ничего не изменилось. Я опять останусь одна.
– Мне нужно будет улететь обратно, – подтверждает он мои догадки. – Не знаю, как надолго. Обстоятельства пока против моего возвращения.
Внутри все скручивает от отчаяния. В носу начинает покалывать. Перед поездкой домой мысленно я готовилась ко всему, но реальность превзошла ожидания.
– Что с ребенком? Врач говорит, есть отклонения. Это серьезно?
– Не особо.
– А со сроком?
Сердце заходится от ударов. Потрясенно смотрю на Андрея. Нет, вопрос нормальный, уместный, но от него меня словно на атомы раскидывает. Когда-нибудь эти эмоции должны были выйти наружу. И вполне логично, что это произойдет сейчас. Я на грани. Хотя, скорее, давно за ней.
– Какой у тебя срок? – повторяет вопрос Ковалёв. – Ты бы не стала скрывать от меня беременность, правда?
В ушах начинает шуметь, не сразу получается сделать вдох. В локтевом сгибе тянет, я перевожу туда взгляд и замечаю небольшой синяк от укола. Может, попросить ввести успокоительное? Или наорать на Андрея и прогнать его, пока не натворила глупостей? Потому что сейчас будет взрыв. Который заденет всех.
– Яна? – удручающе серьезно требует ответа Андрей.
Мне будто душу потрошат без наркоза. Хотя я буквально нашпигована медикаментами и должна не так остро воспринимать реальность.
Неужели Андрей мог допустить мысль, что потом я была с кем-то еще? Разве такое возможно?
Не так я представляла нашу встречу. Надеялась, что она пройдет по-другому. Что я услышу извинения и признания.
Почему нельзя опять закрыть глаза и проснуться в том дне, когда все будет хорошо? Почему я должна через это проходить, почему должна мучиться? Я все так же сильно люблю Андрея. И так же сильно ненавижу.
– Ты скучал? – вырывается со всхлипом.
– Скучал. И планировал вернуться. Но обстоятельства сложились иначе.
– Обстоятельства? – Поджимаю губы. – У меня теперь тоже они, как видишь.
Ненадолго повисает пауза.
– А если бы я не скрыла беременность? Ты бы бросил все и приехал? Меня бы выбрал, а нее ее?
Вспоминаю, как Андрей боролся за того младенца у метро и как при этом его колотило от эмоций. Тогда их больше было, чем сейчас. Или ночи Ковалёву хватило, чтобы уложить в голове мою «новость» и принять какое-то решение?