Самородок - стр. 50
Окончательное решение он должен принять сам. Герхард прав в одном, если он хочет жить, то в создавшейся ситуации ему надо скрыться. И не потому, что он немец. «Я наломал много дров», – так подумал Берг о своих тайных шагах. В России он не может быть свободным. Если он откажется от предложенной Герхардом роли, его сдадут органам госбезопасности. И тогда тюрьма или расстрел. Работать на фашистов он не желает. Не его эти песни. Он просто хотел жить в каком-нибудь нейтральном небольшом государстве свободно и богато. Но год или почти год в его распоряжении есть. Берг решил, что в любом случае он должен выполнить свой план по добыче золота. Жажда быть богатым была сильнее страха. «К тому же Герхард будет спокоен, если я не изменю свой образ жизни, буду продолжать задуманное дело, – подумал Берг. – Договорюсь с начальником лагеря. Время, оставшееся в распоряжении, надо использовать без потерь. Как обезопасить себя в течение этого года? А если дядюшку засекли на границе? Тогда моя песенка спета. Путь Герхарда проследят. Всё раскроется. Мне грозит расстрел и за немецкого шпиона, и за самородок». Берг покрылся холодным потом.
Людмила подслушала разговор дяди и племянника. Нет, у неё не было побуждения задержать дядюшку и сдать соответствующим органам. Она понимала, что всё не так просто, всё связано. Если поймают немецкого шпиона Герхарда, пострадает его племянник Отто. А он, как она поняла, вовсе не хотел быть врагом своей Родины. Но кто в этом будет разбираться? Сколько людей в лагерях отбывают наказание за меньшие грехи! Михаил и Лев опять будут возвращены в лагерь. Для них этот случай вообще смертелен. Потому что лагерь и клеймо «врага народа» у них уже есть. Следующее – расстрел. Так счастливо найденный самородок будет всем смертным приговором.
Она жалела Отто, она жалела всех, и особенно себя. Она уже привыкла быть замужней женщиной и чувствовать себя обеспеченной и защищённой. Ей нравилось играть роль звезды в их небольшом обществе. Она почти поверила, что в Москву они вернутся крепкой обеспеченной семьёй. «Боже мой, как запутался Отто! Как его предал этот нежданный дядюшка!» – думала она. Она буквально ненавидела его. Её просто мутило от одного воспоминания о нём. Само слово «дядюшка» было ненавистным.
Из разговора она узнала важные вещи. «Отто в большой беде. И беда эта грозит ему с двух сторон. Если он не согласится сотрудничать с Герхардом, то зарубежные друзья дядюшки выдадут его советской службе госбезопасности. Повод для этого есть, и основательный. Родственник за границей, не указанный в документах, это уже повод достаточный для расследования, – думала она. – А Михаил и Лёва! Они же политические заключённые, объявленные “врагами народа”! И они несколько месяцев проживают в гостевом доме Берга!» У Людмилы волосы встали дыбом, когда она представила, что это станет известно в органах. Но было ещё весомое экономическое преступление: он не сдал самородок государству. Если он решит скрыться, но не сотрудничать с немецкой разведкой, его найдут, где бы он ни поселился. Руки у дядюшки и его друзей, надо понимать, длинные. Она понимала, почему Отто выбрал путь на Колыму. Миф, который внушил ему его дядя Герхард с детских лет! Взрослый человек толкнул ребёнка на нечестный и опасный путь. Он же знал, что за всё надо платить. А расплатой может быть жизнь.