Самое время для новой жизни - стр. 34
Однажды на втором курсе мы с Линдси пошли потанцевать. И она и я только что покончили с очередными интрижками – как всегда, одновременно. Я расстался с израильтянкой по имени Ронит, студенткой музыкального факультета, любившей зажигать свечи и слушать музыку после секса, лежа в постели. Симпатичная, свеженькая, но встречался я с ней, пожалуй, только по одной причине: она была не против. Ронит, видно, это поняла, однажды пригласила меня выпить кофе и явилась с бумажным пакетом, в котором лежали все мои книги, диски и одежда, забытая у нее в комнате. Линдси только что разошлась с Гордоном, Парнем на “Порше”. Прибавить о нем нечего.
Мы пошли в “Раскалз”, и во время медленного танца под Nothing Compares to You Линдси сказала:
– Знаешь, Бен, ты, кажется, единственный знакомый, еще не попытавшийся уложить меня в постель.
– А я никогда не спешу.
– У меня не было друга лучше, Бенни.
Я посмотрел на нее:
– А мы в самом деле друзья?
– Мы больше чем друзья.
– Кто же мы? – спросил я без раздражения, с искренним любопытством. – Не любовники же.
– Мы и больше чем любовники.
– Что же остается? Платоническая любовь?
Она приблизила губы к моему уху:
– Не думаю.
Мы покачивались в танце под Шинед О’Коннор, оплакивавшую увядшие цветы.
– Ну так кто мы? – не унимался я.
– Почему нужно обязательно давать определение? Мы единичная категория. Новый вид.
– То есть результат естественного отбора?
– Вроде того.
– Что ж, это в мою пользу. – Я притянул ее ближе.
Она засмеялась и крепко меня обняла.
– Так или иначе, знай, что я в самом деле очень тебя люблю. Ты обо мне заботишься.
– Я о тебе забочусь, спят с тобой другие. В чем же мой интерес?
Она наклонилась ко мне и мягко поцеловала в губы, чего раньше никогда не делала.
– А тебе за это поцелуй.
– Добавь язычок, и будем считать его зачетным.
– Извращенец.
– Дразнилка.
– Мы болтать пришли или танцевать?
И мы продолжили танцевать.
Глава 8
На следующий день я пошел разводиться. Сара и наши юристы уже ждали в конторе. Сара была в голубой льняной юбке, хорошо сочетавшемся с ней пиджаке и белой футболке. Я знал почти наверняка: накануне она ходила по магазинам, чтобы как следует экипироваться и уж точно разбить мне сегодня сердце, но все равно видеть Сару такой красивой было нелегко. Я вдруг почувствовал себя неловко в джинсах и тенниске. Никто не сказал мне, что для развода существует особая форма одежды.
Я вошел с секретаршей, Сара оторвалась от бумаг и поглядела на меня:
– Привет, Бен. Надеюсь, ты принес свои экземпляры?
– Я думал, они у тебя.
– Что?! – она вытаращила на меня глаза.