Самое гордое одиночество - стр. 4
– Что это? Где мои волосы? – ничего не понимая, вопрошала она, дотрагиваясь до головы. – Что это за младенческий пушок?! Я вас спрашиваю!
– Ну, передержали чуток, ничего страшного. Сейчас все сделаем. Вы только не нервничайте. Сейчас все сделаем. Садитесь в кресло.
– Да что тут можно сделать?! Приклеить на «Бустилат», что ли? – Клиентка была в шоке.
– Вы только взгляните! Какое чудо! У вас череп правильной формы, а вы всю жизнь скрывали это свое достоинство. Вы! Молодая девушка! И вам не стыдно? Да я сегодня открыла ваш стиль! Поразительная красота! Хрупкая, изысканная! Нефертити! Сколько вам лет – 25? 27?
– 42, – заикаясь, отозвалась «Нефертити».
– Да вы с этой прической скинули четверть века!
– Правда? – В душу клиентки было посеяно зерно сомнения: теперь она не знала, что и думать.
А в это время женщина с затянувшейся менопаузой и забинтованным указательным пальцем уже отсчитывала хрустящие денежные знаки Уточке за кольцо.
– С такими красивыми, музыкальными руками, как у вас, грех было бы не купить это кольцо! Просто грех! Не сомневайтесь – будете довольны! – квохтала, не помня себя от радости, маникюрщица, а я, представив, как бы меня могли обкорнать под горячую руку, пустилась наутек из «Салона красоты», от души жалея, что Леонид Соломонович ушел на заслуженный отдых.
Придя домой в одиннадцать часов, не теряя времени, я включила компьютер и сразу принялась за работу. «После того как мой паспорт был окончательно обезображен четвертой печатью о расторжении брака, прошел месяц», – написала я первое предложение 4-го тома своих «Записок» (какое поразительное совпадение – 4-й развод, 4-й том «Записок»!) и вдруг вскочила из-за стола как ошпаренная. Я совершенно забыла, что через полчаса ко мне должен явиться... смех сказать! – секретарь моей бабушки!
Но нет, нет, нет! Все подробности потом!
Я заметалась по квартире, распихивая колготы, футболки, носки по ящикам и только успела выключить ноутбук, как задребезжал домофон.
– Кто? – спросила я на всякий случай (что, если там, внизу, не секретарь моей бабушки, а какой-нибудь маньяк или вор-домушник?). Сразу вспомнились захватывающие кровавые истории телевизионных криминальных хроник, которые мама с упоением любит рассказывать мне ближе к ночи. Потом почему-то в воображении нарисовался Раскольников с топором под пальто у двери старухи-процентщицы...
– Вера Петровна должна была предупредить вас! Это ее секретарь – Амур Александрович Рожков. Мне нужно немедленно переговорить с вами и очень многое выяснить! – захлебываясь, кричал Рожков мне в ухо. «Наверное, всю стенку у подъезда слюной забрызгал», – подумала я и решила вдруг не пускать этого самого Рожкова. С какой стати? Да и вообще, о чем это он так рвется со мной поговорить? Глупость какая! Но, несмотря на подобные мысли, я автоматически нажала на кнопку и тем самым зажгла ему «зеленый свет».