Самая страшная книга 2022 - стр. 43
– Кажется, это за вами, – сказал я, поднимаясь из кресла.
Вернер отпрянул, опрокинув ногою кофейный столик. Существо зашлось булькающим хохотом и двинулось вперед, оставляя на ковре грязные следы. Лицо его мелко дрожало и оплывало как свечной воск.
Вернер нанес удар секачом, раскроив тающую голову. Из раны с шипением брызнул луч ослепительно белого света. Одежда пришельца плюхнулась на ковер, извергая из рукавов и штанин потоки булькающей зловонной жижи, но смех не умолкал, становясь громче, раскатистей. За ним мы не услышали, как рухнула выбитая дверь, впуская в дом остальных наблюдателей.
Они быстро заполонили комнату – ухмыляющиеся безмолвные призраки, чьи лица оплывали белесыми сгустками. Вернер пятился, отгоняя их взмахами секача, но они неумолимо приближались, протягивая руки, и алая печать их не останавливала.
С криком он запустил в них бесполезным оружием, а сам подлетел к окну и вскочил на подоконник. Но там, за окном, теперь бурлил чернильный хаос, в котором под бой барабанов плясали сотни причудливых форм. В барабанную дробь вклинился всхлип флейты, ей ответила стоном другая, третья взвизгнула, словно от боли, четвертая подхватила… Словно этого было мало, на адскую какофонию накладывались другие звуки: глухой, утробный рокот вперемежку с жадным причмокиванием.
– Что… что это?.. – Голос Вернера дрожал, как у испуганного ребенка. – Ради бога…
– Ради какого бога? – спросил я, положив руку ему на плечо. – Их множество, Вернер. Кому из них вы бы вверили свою участь?
С этими словами я сбросил личину Юрия Соколова, русского солдата, убитого под Берлином, и явил себя Вернеру в своем истинном величии; и он, еще недавно уверенный в своем надо мной превосходстве, проскулил:
– Черный Человек!
– Ты был трогательно откровенен со мной, – промолвил я, – и я отплачу тебе тем же. Я заманил тебя в ловушку, Алан Вернер, как и тысячи глупцов до тебя. Владыка мой ненасытен – слышишь чавканье? – и ты Ему на один зубок, но меня ты, во всяком случае, позабавил.
Он безмолвно разевал рот.
– Хочешь спросить, почему я избрал Ему в жертву именно тебя? Девушка, Вернер. Нет, не та, которую ты зарубил. Другая.
Он уставился на меня взглядом быка на бойне, и я прошептал имя ему на ухо.
– Ребекка Энсли?.. – выдохнул он.
Это были последние его слова, прежде чем я вытолкнул его в окно. Клубящаяся, переливчатая тьма приняла Вернера в объятия, полыхнув калейдоскопом огней; из слизистого бурления вылепился сияющий лик божества, чьи глазницы зияли космической пустотой. Оно разверзло бездонный рот, захлестнув обреченного щупальцем языка. Вернер дико закричал; глаза его взорвались в глазницах, зубы белой шрапнелью брызнули изо рта, кожа разлезлась клочьями, обнажая дрожащую плоть и пульсирующие сплетения мышц. Алан Вернер распался на мириады частиц, которые засосала ненасытная прорва, – и тотчас чудовищное лицо, задрожав, расплылось, снова слившись с окружающей чернотой.