Самая страшная книга 2021 - стр. 54

Медуза заколдовала, не иначе.

– Ты кто? – в лоб спросил мужчина.

Было ему лет сорок. Жилистый, глаза навыкате и чуть косят.

Артем представился. В вестибюле был развешен целлофан, громоздились заляпанные белилами козлы. Побелка вспучилась, бетон усыпало строительной пылью. Давно выветрился запах воздушной кукурузы.

«Кинотеатр переоборудуют в очередное «АТБ», – подумал Артем с тоской. – Быдловатый Персей воткнет в Горгону жало отбойного молотка».

– Садись, Тема, – сторож кивнул на стул. – Отдышись. Я, кстати, Вадик.

Стул заскрипел под худеньким Артемом. В голове и на сетчатке отпечатался красный лик богини. Как вспышка молнии или дуговой разряд. Артем помассировал веки.

– Ну, рассказывай.

Он рассказал. Про Киев, про увлечение советским искусством. Про то, насколько ценна мозаика, и надо непременно поведать о ней людям. Вадик слушал и хрустел пальцами.

– Как-то так, – заключил Артем.

В глубине вестибюля, у пологого пандуса, ведущего к кинозалу, зашебаршило. Тень мелькнула за полиэтиленом.

– Молодцы вы, ребята, – громко сказал Вадик. – Молодое поколение только деньгами и интересуется. А вы вон мозаику спасаете! Молодцы!

– Вы видели Медузу горгону? – спросил Артем, отворачиваясь от грязной полиэтиленовой пленки.

– Кого-кого?

– На мозаике есть скрытое лицо.

– А, врубился! – Вадик поскоблил обкусанными ногтями щетину. – Я ее в детстве Бабой-ягой называл. И забыл уже, что она там.

– Представляете, насколько это сложная работа?

– Сложная работа, – парировал Вадик, – здоровье на шахте гробить. Я, прости, не шибко в искусстве разбираюсь. Ты б с Иваном Борисовичем поговорил.

– А кто он?

– Иван Борисович Куприянов – местный скульптор. Монтировал в семидесятых эту картинку.

– Он… делал панно?

– Плиточка к плиточке. Говорит, намучились они с художником, шишка какая-то столичная, капризная…

– Лев Галас?

– Может, и Лев. Говорю же, у Ивана Борисовича спроси. Славный мужик.

– А где его найти?

Идея пообщаться с человеком, лично знавшим Галаса, захватывала.

– Я номер дам. – Вадик лениво вытащил старую модель айфона в затасканном чехле. – Записывал как-то.

«Ничего себе, совпадение!»

– Ты как, очухался?

– Да, все хорошо. – Артем тоже вынул мобильник.

Вадик покопался в телефонной книжке.

– Пиши. Ноль девяносто восемь…

Покинув кинотеатр, Артем еще раз оглядел архитрав. Ничто не указывало на тайную роль выпростанных рук, скафандров, складок, бликов, огня, рвущегося из сопел ракет. Но теперь он знал, что Медуза горгона смотрит на него серыми квадратами недостающей плитки. Странную же тему выбрал Галас для провинциального «Знаменосца». Посейдон на одесском пляже – вполне логично. А вот Горгона в индустриальном городе… Кто позволил? Неужели Галас оставил в неведении комиссию, утверждавшую его проект?