Самая секретная свадьба - стр. 14
– Что ж, ввиду сложившейся ситуации должен сказать – то, что произошло между нами… довольно прискорбно.
«Прискорбно»? Так он говорит о том, что пропустил первые полгода жизни своего ребенка? Николь не могла не думать о множестве маленьких и больших этапов, которые прошла вместе с Анной.
Ее охватило негодование.
Риго между тем продолжал:
– Резонанс в прессе теперь наша общая проблема, но думаю, мы сможем сделать так, чтобы вся шумиха пошла нам на пользу.
Николь была совершенно потрясена тем, как он мог продолжать говорить об этом, как о работе.
– Как я и сказала – я не стану лгать о твоем отцовстве. Не теперь.
– Я и не прошу об этом. Я больше не стану отрицать, что Анна – моя дочь.
Как же она мечтала когда-нибудь услышать эти слова… Но теперь все было иначе. После того как услышала, что дальнейшая судьба ее ребенка обеспечена, ею овладело холодное равнодушие к мужчине, сидящему напротив.
Поднявшись, Николь сделала несколько шагов по кабинету.
– Во-первых, она не твоя. Да, ты биологический отец моего ребенка, но, чтобы стать настоящим папой, тебе придется приложить немало усилий. На данный момент твоя единственная задача – устранить прессу.
Риго ничего не сказал, лишь пристально рассматривал ее.
– Ты не обязан принимать активное участие в жизни Анны, если не хочешь этого.
– Ты знаешь, что я не могу поступить по-другому.
– Да, я была бы рада, если бы ты стал частью ее жизни. Однако… Если я во всеуслышание объявлю, кто является отцом моего ребенка, о спокойствии придется забыть. Ты же не хочешь, чтобы за нами охотились папарацци?
– Что-то я не понимаю тебя. Ты не хочешь лгать и не хочешь говорить правду?
– Я хочу, чтобы за мной прекратили охоту. И знаю, что у тебя есть такие ресурсы.
– Все эти запретительные ордеры только кажутся надежными. На деле их несложно обойти. Фотографы все равно будут пытаться заполучить твои фотографии. Эта история уже у всех на слуху, она не может не затрагивать Анну. Все это намертво приклеилось к ней.
– Но ведь должен же существовать какой-то способ… – Николь снова ощутила свое тяжкое бремя. Но он, конечно же, прав. Скандалы вроде этого не могли забыться так скоро.
С ее стороны было наивно полагать, что Риго сможет уладить все одним щелчком пальцев. Когда дочь родилась, Николь пообещала себе, что ей не придется пройти через все то, что пришлось испытать ей самой. Фотографы постоянно поджидали ее около школы, ей приходилось идти на ухищрения, чтобы не быть узнанной. Как результат, она слишком быстро повзрослела. Как она могла допустить, чтобы ее дочь так же страдала?