Саломея. Танец для царя Ирода - стр. 17
В тот день Натан вышел из синагоги с тяжелым чувством и твердым намерением приглядеть за Симоном и поговорить с ним.
Будучи фарисеем, книжник Авраам правильно угадал принадлежность Симона к секариям – и фарисеев, и зелотов отличало ревностное и щепетильное отношение к строгому и формальному соблюдению законов иудаизма.
Когда Натан и Иосиф вернулись обратно на берег, они увидели, что Симон сидит на корточках возле разложенной на песке сети и о чем-то оживленно спорит с Иаковом, сыном рыбака Хаима. Заметив их, юноши примолкли и принялись сосредоточенно перебирать разложенные сети, выискивая в них прорехи.
– Здравствуй, Иаков. Что-то я сегодня не видел твоего старика. Как он? Здоров? – спросил Натан.
– Спасибо, дядя Натан. Отец здоров. Сегодня его очередь торговать на базаре. А я ловлю, – живо откликнулся Иаков и кивнул головой на пустую лодку, покачивающуюся неподалеку. Ему было около двадцати четырех лет. Высокий, сильный и выносливый, он не уступал Симону по характеру – был таким же решительным и твердым.
– Где же рыба, которую ты наловил? – хитро прищурившись, спросил старый рыбак, намеренно усомнившись в честности Иакова.
– Я кидал сеть. Но поймал мало и уже все отнес, – снова охотно пояснил Иаков.
– Ну хорошо. А что же ты теперь сидишь без дела?
– Как без дела? – удивился Иаков. – Я помогаю Симону.
– Спасибо, сынок, – ласково ответил Натан, – но мы с Иосифом вернулись, и особой нужды в твоей помощи больше нет. Иди-ка ты лучше к отцу. Думаю, ему ты пригодишься больше.
После разговора с раввином Натан в каждом товарище сына видел опасного заговорщика. Иаков понял, что отец его друга почему-то не хочет, чтобы он оставался. Он встал и вежливо попрощался.
– Будем ждать тебя сегодня в Зеленой роще, – многозначительно бросил он напоследок Симону. – Там и поговорим.
С этими словами он удалился.
– Зачем тебе нужно идти в Зеленую рощу? И о чем это он собрался с тобой разговаривать? – подозрительно поглядел Натан на сына, когда они остались одни.
– Это касается только меня! – неожиданно дерзко и вызывающе ответил Симон, и его лицо вспыхнуло. Он вскочил, скрестил руки на груди, отвернулся и уставился на море. Вид у Симона был крайне независимый.
– Что это значит? Ты дерзок, – начал свою отповедь Натан. – Ты мой сын и не должен так поступать!
– Ты прогнал моего товарища. Что плохого он тебе сделал? Ты обидел его, а значит, и меня. – Симон взглянул на отца, потом на брата, словно ища у того поддержки.
– Правда, папа, – встрял в разговор Иосиф, который сидел на корточках и ловил каждое слово, – мне тоже показалось, что ты был несправедлив к этому доброму юноше. Видишь, пока нас не было, Иаков помог Симону заделать все прорехи в сети. Я не нашел ни одной.