Саломея - стр. 6
– Ты же сам знаешь, как нам сейчас непросто. – Елена не лгала, но при этом чувствовала себя отъявленной вруньей, глядя в глаза мужу. – И твоя мама больна, и эти кредиты… И для Артема все время нужны деньги. Мальчику всего девять лет, а уже столько расходов!
– Ты что, жалеешь о деньгах, которые мы на него тратим? – разом ощетинился муж. Он мечтал о спортивной карьере для сына, о карьере, которая когда-то не состоялась у него самого, из-за того, что против был его отец, человек очень жесткий и не терпевший «лишних» расходов. К таким расходам ныне покойный свекор Елены причислял и занятия спортом, отчего Руслан, как он сам мрачно шутил, был обречен устанавливать и настраивать телевизионные антенны, чтобы люди могли смотреть футбол, вместо того чтобы самому гонять мяч по зеленому полю.
– Денег не жалко, – отмахнулась Елена. – Сам знаешь, для ребенка я готова на все. Но… У тебя не бывает ощущения, что мы погрязли в какой-то трясине? Мне вот всего тридцать два, а я чувствую себя иногда старой-престарой, особенно вечером, после работы. Ты молчишь, я молчу, оба смотрим в телевизор… Ребенок далеко, уже зажил своей жизнью, и совсем непонятно, зачем мы с тобой тут сидим и порастаем мхом, как два гриба? Обидно…
После краткой паузы, на протяжении которой он что-то обдумывал, Руслан авторитетно заявил:
– Понятно, это Лерка тебя настраивает. У нее-то до сих пор свободного времени много было, все девочкой прикидывалась, возраст скрывала! А как родила, так вспомнила про свои тридцать два? Кстати, как она там? Не развелась еще?
Подругу жены Руслан терпеть не мог и ругал при каждом удобном случае. Он считал ее пустой и склочной особой, никак не годящейся в друзья, та платила той же монетой, не раз уверяя Елену, что она могла бы выйти замуж намного удачнее. «Настройщик антенн – что за муж для такой женщины, как ты? – возмущалась Лера. – Ты же писала стихи, ходила по выставкам, умела о чем-то мечтать! А теперь, посмотри на себя! Кто ты? Продавец-консультант в магазине-салоне для рукоделия! Продаешь бахрому, кружева и всякие прочие пуговицы! Это даже не профессия!»
Нападки подруги не слишком задевали Елену, потому что свою работу, при всем ее однообразии, та все же любила. Она сама отлично шила, умела мастерить разные вещицы из лоскутков и ленточек и считала, что это вполне женское дело – продавать тесьму, кружева и «прочие пуговицы».
– Неужели ты думаешь, что я стала бы поэтессой? – только и возражала она, когда Лера заходила в своих критических нападках слишком далеко. – Это тоже было, в своем роде, рукоделие. Хорошо, я вовремя это поняла и не сделалась посмешищем… Вот что в самом деле стыдно – называть себя поэтом, подписываясь под какими-то корявыми виршами, и ходить на сборища таких же гениев-не– удачников.