Сало - стр. 2
Пробуждение было тяжким. Утреннее солнышко уже показалось над горизонтом, обещая ясный и погожий денёк. Скоро хозяйки коров погонят. А Зорька не доена! Аллка тяжело вздохнула, неторопливо поворачиваясь. Корову жалко, первый год, как отелилась. Молодая совсем. Заболеет маститом – молоко медным тазом накроется. А ветеринар местный – алкаш бестолковый. Ему хоть чем скотина заболеет – забивать советует. Тьфу.
Встать. Надо встать. Бедная Зорька с вечера не доена. По возможности одеться. Платье где? Ой, чёрт с ним с платьем. Аллкина изба на окраине, добежит до заднего двора, не впервой. Только б подняться. Поросятам дать, корову выгнать… Как же пить хочется.
Еле-еле на дрожащих от похмельной слабости ногах Аллка поднялась во весь рост и бессознательно потянулась всем своим ядрёным, ладным и складным телом. Девка она была ого-го: кровь с молоком, самогон с хреном! Ничто её не брало, ничто не убивало, здоровья у Аллки, на бабкином сале вскормленной, до чёрта! В районе груди что-то неудобно путалось. Лифчик расстёгнутый! Фу ты – ну ты. Глядишь, так и всё бельишко найдётся. Аллка подмигнула солнышку игривым карим глазом. По-утреннему свежий ветерок приятно холодил аккуратный, по-девичьи плоский животик. Хорошо, что вчера вырвало, всё полегче сегодня. Привкус во рту отвратительный, горький. Воды бы.
Возле загона для быков корыто с водой стояло. Пастух скотину гонит, сюда приводит. В жару скотине без питья никак нельзя, а пруд далеко. Попьёт корова или овца живительной влаги и побежит на вольные луга бодрее. И Аллка попьёт и взбодрится! Если дизентерию не подхватит.
Только б не встретился никто, лишней болтовни не нужно. Замужняя двадцативосьмилетняя женщина и сама в своей жизни непутёвой разберётся, без подсказок. О ней и так по селу нецензурные байки ходят. Люди – они такие. Им лишь бы брехать, да за спиной хихикать.
Сделав несколько неуверенных шагов Аллка нашла свой белый босоножек. Вовремя, по колючей траве босиком идти неприятно. Второй-то где? И платье бы надеть, а то голой жопой на всю округу сверкает, как солнечным зайчиком. Жопа-то нормальная, на античную статую похожа, но люди у них в Лебяжьем тёмные, необразованные, поймут едва ли. Второй босоножек нашёлся быстро и неожиданно. Он уже на стройную ногу надет и на все застёжки застёгнут. У женщин в Аллкиной семье ножки красивые, с тонкой щиколоткой – фамильное! Она попыталась, было, обуться, задирая одну ногу повыше, но не удержала равновесия и упала в высокую, подсушенную беспощадным солнцем траву с разочарованным вздохом. Голова хмельная, спирт не выветрился. Безобразие. Впрочем, сидя обуваться гораздо удобнее, хоть античной заднице и колко.