Салфур: Тайны Запретного Леса - стр. 29
– Это неправильно. Я знаю, о чем все вы думаете. Знаю, потому что думаю о том же, – сказала Ниса, закусив обветренные губы. – Мы должны ее спасти. Никогда себе не прощу, если оставлю Арин здесь одну. Своими страхами мы обрекаем ее на верную смерть.
Бран сжал кулаки, продолжая сверлить взглядом черное туманное пятно роковой ночи.
– Бран, я понимаю, что многого прошу, но мы должны оказать ей помощь. И только ты один знаешь, что для этого требуется. Не исключено, что с ней случится что-то очень плохое, если мы станем ждать утра, – протараторила Ниса, продолжая сжимать в своих руках обессиленную ладонь неровно дышащей Арин.
Бран знал, что случится, если они сейчас же не начнут действовать. Он просчитывал наперед все возможные варианты. Как знать, вероятно, во время удара о пол Арин сломала не только колено, но и тазобедренный сустав, а это, как говорил доктор Рэй, один из самых опасных переломов, который может охватить не только сами кости, но и привести к повреждению внутренних органов и нервной системы. Вполне допустимо, что, если оставить все как есть, девочку хватит болевой шок, и она не сможет есть и принимать питье, потому как существует вероятность застревания съеденного и выпитого в горле. Место перелома может неправильно срастись, тогда девочка попросту не сможет ходить. Но главной угрозой оставалась открытая рана на ноге – вот что действительно могло привести к необратимым последствиям для жизни Арин. Кроме целебных трав, обязательно требуется что-то, что может надежно зафиксировать ногу и помочь костям срастись. И Бран никак не мог понять, что именно может служить таким приспособлением.
– Ты готова подвергнуть свою жизнь опасности, Ниса? – вдумчиво произнес Бран, внимательно посмотрев на вздрагивающую от осеннего ветра белокурую девочку.
– Я готова, – неуверенно проговорила Ниса, вставая с сырой лесной почвы и отряхивая свое порядком испачкавшееся платьице. – Думаю, мы сейчас же должны отправиться за растениями, пока Девин будет следить за бедняжкой Арин, – она погладила рыжеволосую девочку по макушке, оставив на ее побледневшем лбу маленький теплый поцелуй.
– Фицджеральд, ты идешь с нами?
Фиц лениво приподнялся на локтях, затем, как плохой театрал, с пережимом охнул и вновь плюхнулся на землю под укрывающие от назойливого дождя кроны взлохмаченных листьев ярко-бордового пузыреплодника.
– Как ты можешь просить меня о таком? Разве не видишь, что я слишком слаб и едва могу ходить? – он жалостно посмотрел в сторону детей, надеясь, что плохая игра убедит их оставить его под сенью кустарных листьев.