Салага - стр. 32
– Класс! Выходит, вместе летим, – обрадовался Ленька. – Я на днях сессию спихнул и домой звякнул стариков своих порадовать. Они наперебой: мол, предстань, сын наш, не мешкая, пред очи наши, поспеши очистить сердца родительские от тоски глубокой и не проходящей по кровинушке своей драгоценной. Я расчувствовался, собирался вчера вылететь, но билет лишь на сегодня достал. Видно, самой судьбе было угодно, чтобы мы с тобой встретились.
Стыли отодвинутые в сторону сосиски, давно не вился над граненым общепитовским стаканом с кофе жиденький белесый парок.
– Ты ешь, ешь, – спохватился Лешка, – скоро посадку объявят.
Олег придвинул к себе тарелку.
– А ты? Компанию не составишь?
Ленька нерешительно пожал плечами.
– Я, вообще-то, перед отъездом в аэропорт свою трудовую мозоль под завязку заправил, – поглаживая живот, признался он. – Разве что кофейку стаканчик пропустить с булочкой, чтобы тебе веселее чавкалось.
Лушевский на минуту отошел к буфетной стойке. Возвратившись со стаканом кофе и замысловато закрученной булочкой-плюшкой, возобновил разговор:
– Планчик гражданской жизни накропал уж?
– Пытаюсь только.
– Ряды советского студенчества пополнить не намереваешься?
– Теперь и сам не знаю. Тетка мне об этом уши прожужжала, ты вот о том же. Откровенно говоря, большой охоты не испытываю. Вот в Москве в качестве студента покантоваться бы рискнул. Больно хорошо у вас.
Ленька прожевал кусок пахучей мягкой сдобы и пдтвердил:
– Еще как хорошо! Насчет пожрать, одеться, развлечься – никаких проблем, если деньги имеешь. Какие кабаки! Девочки! Вливайся, землячок, в наши ряды, сам увидишь. Я твоим путеводителем буду. Дадим на пару копоти. Можешь у меня остановиться. Мой двоюродный дядя по отцовской линии москвич. Его престарелая мама в отдельной однокомнатной квартире жила, а родительница жены в двухкомнатной. Квартиры находятся в разных районах города, и присматривать за бабулями было сущей морокой. Так дядя в целях экономии времени рацуху внедрил: свою старушку-мать подселил к теще. А когда я в институт поступил, мне пустующую однокомнатную квартиру сдал.
Глаза Олега загорелись. Загорелись и погасли.
– Я тетке говорил и тебе повторяю: не пройду я, завалю экзамены. Ты почти на одни «пятаки» в школе учился, а я?.. Это не считая двух лет службы Отечеству, в течение которых я часть наук, что в голове от школы остались, по афганским дорогам растерял. Я не то что в Москве, в Красноярске фиг поступлю, – сказал он, уткнув взгляд в недоеденный коржик.
– Его пессимистичная самооценка лишь раззадорила Лушевского: