Сахарная кукла - стр. 22

– А эта вот маленькая жемчужинка, – Лизель кивнула на Джессику, – его жена Джессика. Мать Виви.

Мать?

– Я ее не юбью! – упрямо повторила Верена. – Она тупая!

– Не будь я тупой, я предохранялась бы! – шепотом взвилась Джессика.

– Заткнись, – перебила Лизель и нежно улыбнулась в ответ. – Все уже в курсе, что ты не предохранялась.

Возникла неловкая пауза, перемежаемая тихими смешками.

– Э-э, сын фрау Дитрих, – заговорил Маркус, переждав перепалку с таким лицом, будто Джессика понесла от Святого духа. – Чудесная женщина, я ее встречал.

– Она чудесная, – сказал Ральф и улыбнулся, представив себе, как взбесилась бы его тетя, узнав, что кто-то усомнился в ее невинности. – Но я не сын, я ее племянник.

Мать с сыном как-то странно переглянулись. Лизель чуть нахмурилась, взглянув на Агату, Маркус бросил быстрый взгляд на скамью, где граф подавшись вперед, что-то считал на пальцах.

– Племянник? – переспросила Лизель.

– Да, – сказал Ральф, – племянник.

Женщина ничего не ответила, а Маркус опустил голову и принялся поправлять завязки на убийственных туфлях Ви.

Когда прихожане стали вставать для благословения, Ральф пылал и горел. Встать удалось только со второй попытки.

Теперь-то он понимал, почему в лесу, Маркус показался ему внушительнее. Они были близнецы и на первый взгляд, ужасно похожи, – но только на первый взгляд. Когда появился Фредерик, его брат померк.

Даже сквозь сутану и парадное облачение угадывался его мощный торс атлета.

И он узнал его, боже-господи! Священник сразу его узнал.

– он носит черное платье, – сказала девочка той ночью в лесу.

– его все зовут «отец».

– он красивый и очень большой.

Ральф ощущал себя шантажистом. Призраком Оперы, явившимся на спектакль Кристин Даэ.

Он бы сбежал, если бы он мог. Но он не мог: сидел в самой середине. Верена держала его за руку, не сводя сияющих глаз с отца. Даже Джессика, сидевшая рядом с Маркусом, казалось, смягчилась. Ее губы были такими мягкими, а взгляд таким… влажным, что Ральфу пришлось положить пиджак себе на колени.

И Ви, и Джессика сидели, не шевелясь. Сидели одинаково, всем телом, подавшись вперед, они смотрели на священника не мигая. Ловили каждое его слово, каждый жест, каждый взгляд.

– Он потрясающий, правда?.. – сказала Джессика Ви. – Ты только посмотри на него! Он твой… дядя.

– Джесс, – почти что нежно одернула ее Лизель, – Звездочка, не сейчас.

***

Если бы Ральф, впоследствии, решил рассказать кому-то, как нашел бога, он рассказал бы об этой мессе. И о словах, которые произносил Фредерик. Ральф не мог вспомнить, что это были за слова, но навсегда запомнил то ощущение, что испытывал.