Сага Вопреки. Том 2 - стр. 2
Это сразу было здесь? Вряд ли. Будто тенью начертанные слова на белом полотне потолка, а мне даже не нужно зелье адаптации в языке, чтобы прочитать и понять, потому что это сакрит:
Где был рассвет – теперь закат.
Где солнце было – ночь настала.
В хрустальном взгляде воцарился ад,
сквозь мрак тумана сердце биться перестало.
И в пламени струящейся крови сон грезится сквозь раны.
Внутри тумана прах Земли, вокруг него…
паденье со скалы в пучину пропасти бездонной,
я вижу ад – хозяин старины ведёт меня туда безмолвно
сквозь бренность ветхой седины.
Кровавой лентой судьба связала руки,
безропотно вонзила мне кинжал в живот.
Богиня ночи обрекает день на муки,
звезда в падении может быть живой.
В моей крови всех змей болотных яд,
в висках стучит бой наковален.
Мечи войны готовит ад.
Небесный трон могилой станет.
Мне Люцифер открыл глаза на этот мир, погрязший в суете.
Пронзит насквозь его свирепая гроза
кровавой молнией, живущей в высоте.
– Мать твою… – повторяю и судорожно вспоминаю откуда эти строки, – Захари Боллан, «Демония» – наверняка оттуда.
Обещаю себе достать редкое издание, когда-то оно точно было в моей библиотеке, но столько лет я его не видел… откуда девочке из Ординариса знать сакрит и строки из книги, тиражом с сотню экземпляров?
А строки на потолке рассеиваются, выцветают до белизны, будто и не было.
А я уже понимаю точно: у Алисы близких нет. Нет и иллюзий, что она жила замечательную жизнь, которую жалко бросить. Смерть отца она пережила ужасно, но потеря матери ударила по её механизмам самозащиты – техника тому свидетель. И одежда, пахнущая грозой.
Ухажёры, если и были, яркими пятнами не стали. Ни одного свидетельства ухаживаний или душевных привязанностей. Кобель внутри меня ухмыльнулся, но как-то жалко стало двадцатитрёхлетнюю красотку, одиноко гуляющую по улицам.
И главное из открытий: стих на сакрите, точно знакомый мне. Само его наличие говорит о том, что Квинтэссенция не пробилась внезапно, а просто дремала, терзаемая предчувствиями, снами, одиночеством, которого не убавилось с попаданием в Сакраль, просто забот стало больше.
«В хрустальном взгляде воцарился ад» – не обнадёживает, учитывая, как Алиса скачет по уровням магии. И что же мне делать с тем, чего не понимали мои предки веками? Что делать мне с явлением под именем Квинтэссенция?
Глава 1
Винсент Блэквелл. Франция, Марсель.
– Смотрите-ка, кто пришёл? – Алекс резко встал с кресла и театрально отвесил поклон Герцогу, – Рад видеть вас в добром здравии, Ваше Величество!
– Не паясничай, – холодно ответил Блэквелл.
Алекс Вуарно злорадно улыбнулся и жестом пригласил знатного гостя присесть, что тот тут же сделал.