Сага о первооткрывателях - стр. 36
Но мы получали стипендию, не платили за обучение, плюс почти бесплатное место в общежитии. Другое дело Юрий Били-бин. Он дважды обращался к руководству института с единственной просьбой. Первый раз писал: «Вносить плату за обучение я не в состоянии. Не имея никакого постоянного заработка, я сейчас живу только тем, что мне удалось заработать осенью в порту, употребив на это полтора учебных месяца. Рассчитывать на поддержку из дому не могу, так как отец, член профсоюза транспортников, получает весьма ограниченное жалованье, содержит на своём иждивении мою сестру и мать». На прошение легла суровая резолюция: «Оставить в силе прежнее постановление».
В следующем заявлении студент писал: «Даже последний выход – продажа своих вещей – для меня закрыт, потому что имею только то, что на мне. Остаётся одно – уходить из института. Этот выход мне тем более обиден, что, несмотря на крайне тяжёлые условия жизни, я всё же проявил полную активность, в настоящее время мною сдан не только рождественский минимум, но даже более 100 процентов годового». Теперь на заявление легла резолюция помягче: «Снизить плату наполовину». В том же 1923 году Билибин снова ищет, где бы подработать. Найти в то время работу было непросто. Билибин просит дать ему свидетельство о том, что он стипендии не получает, для представления на биржу труда…
…В. Цареградский много позже вспоминал, что ещё в студенческую пору его восхищала самодисциплина, сила воли и целеустремлённость Билибина, который жил строго по расписанию и всё предусматривал до мелочей. В голодные годы в Ленинграде студенты существовали на скудном пайке. Билибин периодически получал от родителей из Смоленска посылки с продовольствием и распределял полученное на небольшие ежедневные добавки. Селёдку делил на мелкие кусочки и съедал в день не больше одной определённой порции, добавляя к ней десять размоченных горошин. Несмотря на постоянное ощущение голода, не нарушал установленного порядка, не наедался хотя бы раз досыта. И это при напряжённых занятиях в институте.
Юрий в это время страдал малокровием, упадком сил. Ему дважды давали месячные отпуска для поездки на поправку к родителям в Могилёв.
Голодали и профессора. Профессор Болдырев жил коммуной со Смирновым и Наливкиным, будущими академиками. Питались они впроголодь.
Юрий перебрался в общежитие рабфаковцев. Жили без печей и отопления. Чтобы варить похлёбку в армейских котелках, они на пол клали кирпичи, на них разводили костры. Спичек не было. Для поддержания огня переносили зажжённую лучину из комнаты в комнату. Спали на голом полу по-солдатски на шинели, ей же укрывались. Под голову клали книги.