Садовник для дьявола - стр. 6
– А почему они уволились? – Он разглядывал комнатку с телевизором, электроплиткой, холодильником – все новое, чин чином. Двуспальная кушетка, на окне миленькие шторки, есть книжный шкаф…
– Они уволены, – строго поправила Лариса.
– За что?
Горничная сделала круглые глаза, втянула шею в плечи, изобразила – сие есть тайна, покрытая мраком.
Один из главных постулатов закона о домоводстве гласит: в самой прибранной квартире всегда найдется точка для приложения усилий. Данное правило подходит также садоводу. Процесс приложения усилий нескончаем.
Пару часов Ананьев провел в сторожке, обустраиваясь, разбирая инвентарь. Разложил его в привычном для себя порядке, кое-что подправил. Прошелся с граблями по саду. Часов с шести вечера занял наблюдательную позицию у въезда на территорию и приступил к прополке каменного бордюра подъездной автомобильной дорожки.
От гаража на спину падала приятная тень, крошечные сорняки едва пробивались меж гладких каменных валунов и вряд ли требовали такого внимания, но Денис трудолюбиво выковыривал из-под камней малейший корешок и сам себе казался девочкой, расписывающей стены в подъезде кумира любовными письменами. Он чувствовал себя фанатом от архитектуры – самоиронии хватало. Не хватало только фотографии Кузнецова, готовой вынырнуть из кармана комбинезона и отдаться под автограф.
Ананьев чувствовал себя вполне готовым броситься к автомобилю архитектора, подобострастно попросить черкнуть пару строк «на добрую память с любовью…».
Смешно. И даже наивно. По зрелом размышлении Денис не надеялся в первый же день познакомиться с обретенным кумиром, догадывался, что в принципе мог рассчитывать лишь на слабый кивок гениальной головы в сторону нового садовника…
Но все же, все же… Сидел у гаража на корточках, безропотно боролся с сорняками.
Когда через раскрытые автоматикой зеленые ворота медленно вполз сверкающий «мерседес» представительского класса – едва удержался от желания вытянуться в верноподданническую струнку.
Машина не доехала до гаража, остановилась, и из салона, с водительского места на плитки парко-вочного пятачка выскочил высокий рассерженный мужчина. Не заметив сгорбившегося над бордюром садовника, он подбежал к задней дверце, распахнул ее во всю ширь и, нырнув в салон почти до половины, долго там возился, вытаскивая из автомобиля заупрямившуюся худенькую девчонку.
– Серафима! – выкрикнул наконец. – Выходи немедленно и марш в свою комнату! – Встал возле раскрытой дверцы и, барабаня пальцами по ее стеклянной верхушке, с растяжкой произнес: – Ну? Я долго буду тебя ждать?