Сад сломленных душ - стр. 7
Наконец дыхание восстановилось, и я сумела сделать вдох. Потом пришло понимание, что я сейчас вовсе не на лестничной площадке перед нашей квартиркой.
Снова этот кошмар…
Он снился мне вновь и вновь.
Почти каждую ночь на протяжении четырех лет я просыпалась, увидев во сне ту ужасную сцену, случившуюся в прошлом, безвозвратно изменившую всю мою жизнь. После того страшного вечера я перестала быть прежней наивной, невинной девочкой и почти забыла, что когда-то была ею. Неужели я раньше была тем ребенком?
В этом жутком сне неизменно всплывали все мельчайшие детали. Все виделось так ясно, словно я вновь переживала тот вечер, а проснувшись, прилагала огромные усилия, чтобы избавиться от этих воспоминаний и похоронить их в недрах памяти. Я держала их под замком в самом темном уголке своего разума, чтобы больше никогда не пришлось переживать невыносимую боль и мучиться жгучим чувством вины. Вот только и боль, и вина периодически возвращались.
Конечно, это происходило непроизвольно: все эти чувства проистекали из моего подсознания, непрестанно напоминая мне о том, чего я лишилась.
Я болезненно сглотнула, давя зарождающийся в горле крик, так что он царапал мне гортань. Подняла руку и вытерла выступившую на лбу испарину – после этого кошмара я всегда просыпалась в холодном поту. Кровь стучала у меня в ушах подобно молоту, сердце бешено колотилось в груди.
Я сбросила одеяло и стала на ощупь искать единственную имевшуюся в моем распоряжении масляную лампу. Найдя ее, подкрутила фитиль, и загорелся слабый огонек, разогнав окутавшие мое убежище тени, так что охватившая меня тревога немного поутихла. Паника постепенно таяла, уступая место тошноте, и я стала глубоко вдыхать и выдыхать, пока эти ощущения не сошли на нет.
– Будь ты проклят, Тень, – прошептала я, повторяя последние слова отца, до сих пор звеневшие у меня в ушах.
«Однажды я тебя убью…»
Миновавшие годы совершенно не изгладили чудовищный страх, который внушало мне это существо. И все же я дала себе это безумное обещание, поклялась уничтожить того, кто все у меня отнял, отомстить за свою семью, за своих родных и за меня саму – ведь я лишилась части себя.
Я подняла левую руку и посмотрела на странную кисть, изначально мне не принадлежавшую. Металлические пальцы плавно, бесшумно сгибались и разгибались, и мне стало тошно – вид этой руки неизменно вызывал у меня изумление и тревогу. Стиснув зубы, я с отвращением посмотрела на свою правую ногу, тоже искусственную.
Мое наказание.
По приказу Тени меня сделали Залатанной. Из-за него я теперь была человеком лишь наполовину.