Сад эдельвейсов - стр. 20
– Я понимаю, чего ты ждешь от меня, но увы: чтобы найти различия, нужно для начала их в принципе узнать. Принюхаться, понять, как какой цветок пахнет и уж тем более называется.
Каандор устало вздохнул и закатил глаза.
«А как, по-твоему, раньше приобретали знания и навык? Лезли в справочник?»
– Было бы неплохо.
«Я не собираюсь водить тебя за ручку и представлять каждому цветку с реверансом».
– И зря. – Я наклонилась и принялась массировать икры, чтобы сбросить напряжение в мышцах. – Стоило бы.
Каандор недолго помолчал, игнорируя сказанное. Я могла бы предположить, что он подбирает слова поубедительнее, чтобы призвать меня постигать новое так, как было удобно ему самому, но если за последние месяцы я что-то и уяснила, так это две вещи: Каандор всегда делает по-своему и ждет того же взгляда на мир от других, а еще – он никогда не стесняет себя в выражениях.
«Как же тебя легко застать врасплох», – проговорил дух, и я только и успела, что нахмуриться, как со спины кто-то обхватил меня за талию и хорошенько подбросил, отрывая ноги от земли.
– А-а-а! – раздалось у самого уха, и, к своему позору, я вскрикнула, вместо того чтобы начать отбиваться. Перед глазами мелькнул край красной рубашки в черную клетку, и сердце ухнуло от страха.
Нет, этого не могло быть. И Галина, и ее подельник были мертвы.
Худшее, что я могла сделать, – позволить страху завладеть мной и помешать действовать. Внутри теплилась сила. Достаточно было только потянуть за нужную струну.
Я разозлилась на себя за секунды промедления, и эта искра ярости помогла мне разжечь внутри спасительный огонь. Сцепив ладони, я помогла себе с разворота вытолкнуть локоть прямо в лицо нападавшему. Его хватка тут же ослабла, и послышался переливчатый, как колокольчик, смех.
– Неплохо, Ася. – Артур потер пальцами под губой, проверяя, нет ли крови.
– Неплохо, – подхватил реплику Макс, выходя на тропу вместе с Виолой. Светлые волосы близнецов в сумеречной тени отдавали голубым блеском.
– До скорости реакции охотников еще далеко, – строже, чем обычно, проговорила Виолетта и, в отличие от братьев, не стала подходить ко мне ближе.
Если что и изменилось за полгода, то это наши отношения с белокурой ведьмачкой. С момента первого обращения Виола стала воспринимать меня как бомбу, которая вот-вот должна взорваться. Если сначала я была даже рада, что она призывала других держаться от меня подальше, то в последнее время начала замечать агрессию к себе вместо подчеркнутой предусмотрительности, и такое положение вещей мне не очень-то нравилось.