Сабинянские воины - стр. 31
– Как вы думаете, откроют ли сабинянские власти дверь при таком количестве протестующих? – спрашивал он.
– Возможно, сегодня они на это не решатся, – с наигранной бодростью отвечал коротышка с плакатом, понимавший, что первенство по привлечению внимания безнадежно оттянула группа с лестницей. – Но если они на это рискнут, мы сделаем все возможное, чтобы заставить их пропустить нас внутрь. Жестоко удерживать монополию на природу и чистый воздух, когда столько людей в Европе страдают посреди сжимающегося кольца урбанистической застройки…. – твердил он заученной скороговоркой, хотя вялый корреспондент его уже не слушал.
– Я вообще-то слышал, что двери должны были открыть сегодня в десять, – сказал Тошук, не обращаясь ни к кому в отдельности, но так, чтоб слышали все вокруг. – Так что они уже, видимо, все отменили. Или про сегодня вообще была ложная информация.
Ему никто не ответил, но я заметил, что решимости у блокирующей группы чуть-чуть поубавилось. Стройный ряд плакатов поколебался; кто-то сделал инстинктивное движение в сторону толпы вокруг лестницы; успех леваков притягивал даже конкурентов. За первым шагнули и другие, и вскоре ровная линия вдоль стены превратилась в полукольцо, обращенное к нам спинами. Своими плакатами они пытались вернуть внимание телеоператоров. В какой-то момент между нами и дверью никого не оказалось, и мы немедленно прижались к ней. Оставшиеся поблизости зеваки не обратили на нас внимания – видимо, приняли за часть блокирующего пикета. Тут Тошук, прикрытый нашими телами, быстро вытащил из кармана что-то вроде гвоздя – кажется, только я успел это заметить – и воткнул в щель между дверью и коробкой чуть повыше своего плеча. В следующую секунду я услышал – а точнее, почувствовал – какое-то движение в толще двери. Мы инстинктивно отпрянули. Еще мгновение – и дверь отделилась от стены. Не дожидаясь, пока щель заметят, Тошук стремительным движением втолкнул внутрь двоих, оказавшихся ближе всего к нему. Кажется, это были Ченг и Мария. Медленно открывающаяся дверь еще не успела отойти от стены на 90 градусов, как туда всыпались все, кроме меня с Тошуком. И лишь тогда я услышал первый вражеский вопль:
– Ааа! Смотрите! Открывают!!
Дальше все происходило, как во сне. Хотя сон длился не более нескольких секунд. Люди из толпы с гневными криками ринулись к нам, а в этот момент откуда-то сверху на поляну посыпались длинные тонкие палочки. Звеня, они одна за другой воткнулись в землю, образовав почти ровный качающийся частокол между нами и бегущими. «Стрелы?» – пронеслось в мозгу. Они никого не задели, но человеческая волна мгновенно отхлынула назад, оставляя позади споткнувшихся и упавших. Одновременно боковое зрение зафиксировало – а может, это позже дорисовало мое воображение – мелькнувший наверху стены человеческий силуэт. Но нет, я не мог его видеть: мне не позволил бы ракурс, потому что в момент рука Тошука решительно впихнула меня вслед за другими. Снаружи оставались многоголосые вопли и солнечный день; нас втолкнули в сырую холодную темноту. Дверь захлопнулась, что-то лязгнуло. Но не успели мы растеряться, как тьму заполнил веселый голос Тошука: