С высоты птичьего полета - стр. 26
– Я не боюсь. Я найду способ бороться с этим. Не знаю, как, но я найду. Чтобы я смог снова сделать твою жизнь безопасной, – он нежно притянул ее к себе, чтобы заглянуть в глаза и вытереть большим пальцем остатки слез с ее щек. – Тогда, в один прекрасный день я женюсь на тебе и подарю двух пухленьких еврейских малышей. Хотя, полагаю, наверное, тебе нужно будет перейти в иудаизм, если ты хочешь, чтобы они были евреями. Но в любом случае, мы назовем их Гензель и Гретель!
Эльке поглубже зарылась головой в его плечо, сдерживая смех перед тем, как буркнуть:
– Но мы же голландцы. А это немецкие имена.
– А, точно подмечено, – ответил Майкл, отстраняясь от нее, чтобы достать из кармана носовой платок. – Нам нужны красивые голландские имена. Что насчет Ота и Сиен? – он вспомнил ее любимую голландскую детскую сказку.
Эльке продолжала хихикать, сморкаясь в протянутый носовой платок.
– Звучит здорово, – с сарказмом произнесла она, немного успокоившись. – Идеальные имена для близнецов.
Они вернулись к ужину, смакуя каждую ложку теплого супа, и продолжили говорить о других вещах: о песне, над которой он работал и вспышке сильного гриппа.
Как только они убрали со стола, Майкл объявил, что в ее честь в спальне состоится особенный концерт.
Сложив грязную посуду в раковину как попало, он взял ее за руку и повел в спальню, пока он настраивал гитару, она устроилась в изголовье кровати. Эльке взяла две подушки, чтобы лечь поперек, пока он мягко бренчал по струнам и читал вслух одно из своих стихотворений, положенного на музыку. Она зачарованно слушала, его темные глаза блестели в мерцающем свете свечей.
Когда он закончил петь, она восторженно захлопала в ладоши:
– Это было прекрасно, но, к сожалению, мне нечем вам заплатить.
Отложив гитару, он, по-кошачьи подкрался к кровати, а затем одним быстрым движением обхватил ее за талию. Она потеряла равновесие, и со смехом упала на спину.
Его глаза засияли, когда он откинул с ее лба пряди волос и прошептал:
– Я подумаю, что можно сделать, – он остановился и внимательно посмотрел на нее, без обычного озорного блеска в глазах. – Ты такая красивая.
Она отмахнулась от него рукой:
– Ну тебя, Майкл!
– Нет, я серьезно. Ты невероятно красива, как богиня. Даже не знаю, почему мне так повезло.
Ее сердце растаяло.
– Жаль, что мы не встретились в более спокойное время, – прошептала она в ответ. – Я чувствую, будто многое в нашей любви отравлено и испорчено этой проклятой войной. Каждый раз, когда я вижу или слышу что-нибудь о евреях, у меня сводит живот. Я не могу представить, что бы я сделала, если бы у меня отняли тебя.