С тобой я не плачу - стр. 8
Когда она уже наговорится?
Чувствую, что теряю запал энтузиазма, хочется поскорее убраться отсюда. Чужой дом, чужие люди, напряженные нервы – всё давит на меня, как один большой снежный ком, скатившийся с горной верхушки.
– Хорошо-хорошо, не буду задерживать. По глазам вижу: не терпится уйти. Да, в твоем возрасте грех не вести беззаботную жизнь. Вот моя дочь… – Ну, вот опять! – Хочешь, познакомлю вас? Встретитесь, подружитесь, а? – Она лукаво приподнимает брови, а я мысленно вздыхаю: "Женщина, если мой папа узнает, что ты стоишь тут и толкаешь меня на преступления: прививаешь любовь к ночным клубам, барам, с сомнительными людьми знакомишь, он бы твой ноутбук ни за что не стал бы чинить, а треснул бы им тебя по голове!"
Я не против клубов и прочих увеселительных заведений, но мой папа строг настолько, что даже проколоть уши и начать краситься разрешил мне только после окончания школы с отличием и золотой медалью. А вы мне тут про клуб. Не сыпьте соль на рану! Сама в курсе, что в моем возрасте положено отжигать и возвращаться домой под утро.
И вдвойне обидно, что есть на свете родители, которые не просто – пусть неохотно, но всё же – отпускают свое драгоценное чадо в места с большими компаниями друзей и кучей незнакомцев с непредсказуемыми боеголовками в мозгах, но и одобряют выбор своих детей проводить время так, как им того хочется. Я же могу только лгать, врать и изворачиваться. Я ночую в доме Алекс – мне верят, а сама либо в балетную студию, либо… да, в клуб! Я не монашка и не зубрила, давно не зубрила.
Мои оценки со второго курса ухудшались сначала до четверок, затем до троек. На черта мне золотая медаль? Теперь я понимаю, что слишком была послушной, слишком правильной, слишком боялась разочаровать кого бы то ни было, но в первую очередь родителей, конечно же. Они у меня слишком требовательные, и плевать, что слишком много "слишком"!
Я правильная для них, но уже давно не для себя. Однако… я по-прежнему остаюсь в душных рамках и ничего не могу с собой поделать.
– Простите, но мне и вправду пора, – осмеливаюсь я ей сказать и, пока присутствует решимость, сбегаю по лестнице, на ходу выкрикивая: – Передайте отцу, что я заходила!
– Подожди, Лерочка, а как тебя впустили-то, если ты отца не видела? – доносится мне вслед с недоумением, но я уже выбегаю на улицу, поздно сообразив, что сделала это через парадную дверь.
– Проклятье, – шиплю сквозь зубы очень тихо, затем оборачиваюсь назад к дому, но встретившись глазами с Валентиной и мило ей улыбнувшись, дескать, я только для этого обернулась, быстро ухожу в сторону, чтобы обогнуть красивый и сверкающий дорогими запонками, драгоценными кольями народ и нырнуть как можно скорее под деревья.