С теми, чьи мысли стоит записывать - стр. 13

Кабинет у меня был тогда на улице Горбачёва, а наша так называемая переплётная мастерская, или типография, на Молодой Гвардии. И вот пока она шла ко мне, я понял, как с ней общаться. Из хороших слов мне там единственное было сказано: «Сынок». Дальше всё непечатное. Я ей говорю: «Ты мне, конечно, не мамочка…» А, нет, не так. «Вы мне, конечно, не мамочка…» И подкинул ей трудовую книжку. Всё это было при сотрудниках, и они поняли, что со мной надо считаться. Дальше мы начали развивать производственные процессы, вникать в технологии, поняли, что незачем писать лобзиком по фольге, когда можно купить шрифты. Нашли их в московской типографии, привезли сюда и наладили выпуск.

Сначала у нас стали получаться красивые обложки восстановленных книг, которые нам сдавали в переплёт. Потом появились подряды от банков и государственных структур. Мы переплетали книги, документацию – тогда же всё было в бумажном виде.

– Это было до упаковки? Дальше была фабрика, которая есть сейчас?

– Упаковка появилась случайно. Мы поехали с друзьями отдыхать в Турцию. Все газеты прочитали, пиво пить уже не хотелось. Лежал на солнце, смотрю, у мусорки журнал на русском языке «Тара, упаковка». Почитал – интересно. А в конце журнала небольшая заметочка: «Производится набор группы для поездки и обучения в Италию на предприятие сферы упаковки».

Смотрю, вроде сроки уже прошли. Но послал анкетку. И меня взяли в эту группу. В Италии первый раз увидели микрогофрокартон. Здесь никто ещё не знал, что это за продукция. И в последний вечер я на спор говорю: «Мы сделаем эту упаковку через месяц!» А сам уже думаю: надо эту где-то микрогофру найти.

Нашли! Сделали печать, заламинировали первые в стране – никогда никто не делал верхний лайнер ламинированным. Получилась коробка. У нас она называется «Ерофеич», для Слободского ликёроводочного завода делали. И заказы посыпались как из рога изобилия. Стали потихоньку развиваться. В то время мы были одними из монополистов в этой сфере.

– Почему филфак?

– Там история была простая. Я, когда поступал в институт, подавал заявление на исторический факультет. Но по конкурсу не прошёл. И меня и ещё 11 человек с удовольствием забрали на филфак. Среди нас Александр Перминов, Серёжа Редькин, много других. Все очень неординарные оказались. Про нас даже статья вышла в газете «Комсомольское племя», называлась «Мальчишки с филфака».

Мы как мальчишки с филфака сделали сенсацию не только в филологии – выиграли первенство по футболу. Хотя у нас запасных даже не было. Зато за нас болели! Пришло 400 человек: девочки с филфака, преподаватели. И все кричали: «Филфак, филфак!» После победы взяли акацию, которую нам подарили, и с ней ходили вокруг главного корпуса и кричали: «Филфак – чемпион!». На следующий день меня пригласил ректор и говорит: «Андрей, всё хорошо, но вести себя надо скромнее. Зачем вы поставили лестницу и лезли на третий этаж к девочкам в общежитие?» Объяснить это было сложно, кроме как: «Мы одержали победу, хотелось поделиться радостью». Да, филфак во многом получился случайно, но очень много дал. У нас были хорошие преподаватели. С Аркадием Николаевичем Макаровым, к слову, бизнес первый издательский начал. Гиппиус – это ж с его подачи. Там же познакомился с очень хорошими, интересными людьми: Володя Луков – это проректор МПГУ на Ленинских горах, жена у него – один из ведущих в то время в Союзе дизайнеров. Она как раз сделала товарный знак нашего издательства. Поэтому, я думаю, в том, что в бизнесе получилось, – «виноват» филфак.