S-T-I-K-S. Всех, кого ты возьмёшь в плен - стр. 19

Странно, о чём это он? Искин уже сбросил мне отчёт, в котором скафандры всех оставшихся в живых после боя бойцов сигнализировали о заражении и химической атаке. Его скафандр не выдал предупреждение или с ним что-то не так? Настоящий воин, не то что я. Первое, о чём заговорил, что не видит нелюдей, а то, что скаф орёт о биологическом заражении, его меньше беспокоит? Линкор с поломанными гравикомпенсаторами так дёрнуло, что флот врага сейчас может быть просто в другой полусфере. Да куда эти богомолы с пауками денутся? Наши бойцы будут их ещё несколько часов ковырять, пока перебьют.

– Улдис, у тебя биологическое заражение есть?

– Так точно, есть.

Странно. Может, это какая-то единая ошибка? Хотя нет, не должно так быть, потому что внутренний искин скафандра и датчики контрольной системы специально разделены и не сообщаются с внешней средой никаким образом. Это стандартная технология, чтобы на них нельзя было подействовать РЭБ-атакой или другой хитростью.

– А что ты говорил про нелюдей?

Командир штурмовиков взял продолжительную паузу. Прямой передачи видеосигнала не было, но можно передать мыслеобраз через импланты биоинтегрированного управления, а затем транслировать через резервный прямой канал. Я рассматривал изображение с его камер и всё прекрасно видел, но поверить не мог и попытался расшевелить бойца. Этим каналом мы пользуемся крайне редко, он прямой и незащищённый, что видим мы, то видят все, включая нелюдей. Кстати, в следующий раз можно наводить линкор на глаз через него, а не на голос, сделав поправку на время. Поставив в голове отметку, я обратился к штурмовику:

– Не молчи, говори.

– Звезда пропала.

– Не понял?

– Звезды нет, товарищ непилот-капитан. Нет звезды, и нашего флота нет, и нелюдей нет, – уже с паузой, осознавая происходящее, повторил боец.

Я тоже немного впал в ступор, обдумывая его слова. Пытаясь взбодрить себя и Улдиса, скомандовал:

– Ещё раз! Доложить по форме! – решил я прочистить мозги явно не понимающему обстановку бойцу, да и себе тоже. То ли я чего-то не соображал, то ли он что-то неправильно говорил. А что тогда я видел на экране?

– Не наблюдаю флот нелюдей, не наблюдаю флот Новых людей, в сфере моего наблюдения нет звезды. – А потом перешёл на свободную форму: – Вообще ничего нет, какие-то обломки вокруг нас, планеты недалеко, но никого больше. «Топор палача» совсем один.

– А ты как? – осторожно поинтересовался я.

– На двух оставшихся тросах болтаюсь, один не выдержал, от рывка порвался.

Я уже нёсся по коридорам. В местах, где работали гравитационные демпферы, бежал, а в разрушенных отёках перелетал между дырками в переборках и через люки шлюзовых камер.