S-T-I-K-S. Люгер - стр. 15
Вновь разыгралась моя паранойя. Боюсь я, кроме того дерьма, в которое уже влип, оказаться еще и вовлеченным в чью-то гнилую игру, а без досконального знания местных раскладов – это раз плюнуть. Не люблю быть пешкой. С другой стороны, а кто любит? И еще – а кто кого и когда спрашивал?
И ведь посмотришь на крестного – ну, просто образец честного рейдера, живет по местным понятиям, точнее, по неписаным законам и уложениям Улья, прямой, как рельс, целеустремленный, словно гвоздь на двести. Вот только у меня это вызывало еще больше разных мыслей, не скажу, что хороших. Но это мысли, они могут быть далеки от реальности. Достал еще одну сигарету.
– Приглянулся, видимо, ты Третьяку, – сказал сквозь зубы неожиданно Гранит, после обоюдного минутного молчания.
– Да? – дежурно переспросил я.
– Сто процентов. Ты ведь его третий крестник за всю жизнь в Улье, а он здесь ой как давно, и вот что я тебе скажу, Люгер, – командир поиграл желваками, словно желая выплюнуть некую истину. Я приготовился слушать, но он неожиданно закончил: – Нормально действуешь, вот что! Так и продолжай. И за нами не заржавеет.
И ведь явно хотел сказать что-то совсем другое, но передумал в последний момент. А может, тоже специальные эти недомолвки, чтобы рознь посеять между мной и крестным? Отношения у них, как говорилось, сложные. Вот теперь думай и гадай. Ладно, черт с ним, на заметку возьму. Там видно будет, тем более один интересный нюанс он все же выложил. И пока начальство не придумало еще что-то, поспешил уйти к уже родному «Тайфуну».
Солнце хорошо припекало, воздух прогрелся, стал теплым, легкий ветер же был чуть прохладный, бодрящий. Свежий. Вдыхаешь полной грудью, несмотря на сигарету, и все запахи чувствуешь. Люблю такую погоду, а вот мороз ненавижу, как и снег, а от поздней осенней хмари, вечной слякоти и вечного же холода меня вгоняло в депрессию, густо замешанную на злобе, – везет же неграм!
Возле мертвого «неандертальца» так и продолжала стоять девушка, рядом с ней находился Третьяк. Она беззвучно всхлипывала, отчего худые плечи вздрагивали, кусала бледные, чуть припухшие губы. Крестный, будто решившись, сделал небольшой шаг, приобняв скорбящую, прижал к себе. Та уткнулась лицом в его широкую грудь. На мой циничный взгляд, эти слезы проливались по убитому лишь отчасти. Любовь? Вряд ли. За сутки, да в компании с рейдером. Хотя, может, они до встречи с Каспером успели победовать? Скорее всего, это был плач по своей прошлой жизни, по своей разрушенной в один миг судьбе, когда густой туман, противно воняющий химией и щиплющий будто муравьиной кислотой язык, неожиданно засвидетельствовал перенос в мир Стикса.