С правом переписки. Письма репрессированного. 1934—1941 - стр. 4

не включило станцию Лиски как российскую достопримечательность в свой маршрут для всех мастей Эрио и компани. Сразу было в нашем родном стиле предъявлено обвинение в контрагитации среди войск.

Черт возьми, обвинение не шуточное, хотя для меня привычное. Здесь я должен выразить большую признательность Гепеу УССР, благодаря тому, что их метод шитья мне дела оказался аналогичен, что мной и пережито на сей раз. Я отнесся довольно спокойно, что уже единожды такое же липовое обвинение имел, и в результате его меня отправили к черту на кулички, и что я не рекомендую отымать лавры победы у Гепеу УССР над таким преступником. Но мои советы, конечно, принципиально были игнорированы, и не знаю, чем вся эта глупая история кончилась, если бы в этом вагоне не ехали два сотрудника Челябинского или Курганского Гепеу, а так как мой увод из вагона у здравомыслящих людей, находившихся в вагоне при инциденте, вся эта мерзость вызвала негодование, то эти ребята следом явились тоже в Гепеу и, после того как они осветили происшедшее, все было улажено, и я был водворен обратно чуть ли не на полном ходу поезда. Но не успел я успокоиться и рассеять горечь обид, наносимых последние годы мне, я обнаружил, что в момент этой сутолоки и волнений исчез один пакет с деньгами. Оказалось, что внизу пальто подкладка была не подшита, возможно, что там была маленькая дыра, два пакета своей тяжестью отверстие расширили и один меньший выпал. Проверив причину, оказалось, что нитки не-то гнилые не-то просто слабые, но, как только слегка потянешь, так и рвутся. Погоревав немного и вспомнив еврейскую молитву « Благодарю тебя, Боже, что ты сохранил мне голову и ноги, я накормить себя заставлю чужие руки». Мысленно прочитав поучительную молитву, я продолжал беспечно свой путь и так доехал до станции Ртищево, т.е. ст. пересадки, высадился, иду к багажному вагону, ищу его с целью получить багаж, оказалось, что нет багажного вагона, и багаж идет следующим поездом, что сразу спортило мне настроение. Как видно, я еще не потерял способности предчувствовать и не ошибся. По приезде в Саратов, т.е. к второй пересадке, должен был прождать сутки в Саратове. С вокзала гонят после 2-х часов. Я решил ночевать в гостинице, но оказалось, не так легко. Сутки пребывания в Саратове стоили мне тридцать рублей, но зато хорошо поспал, полный комфорт. На утро поднялся бодрым и даже веселый, и, так как вещи оставил на хранение, то принужден был позавтракать в ресторане. При этом оказалось, что цены в Саратове харьковские, а некоторые предметы и дороже, но некоторые дешевле. Как то мука 60 р, пшено 60—70 р, масло слив 25—30, постное 15 литр. После завтрака пошел узнавать участь моего чемодана, и в результате объяснений и разъяснений я так пал духом, что умудрился потерять квитанцию на ручной багаж. Короче говоря, я попал в такой переплет, в котором, как говорят люди, «пошехонцы» бросаются с моста в воду. Вооружившись терпением, перестав думать о чемодане, пошел в камеру хранения выручать внутреннее и наружное мое благосостояние, но оказалось, что это не так легко, что потребуется написать пять заявлений, десять объявлений да пять резолюций, да ждать еще двое суток.