С отрога Геликона - стр. 83
– Что они хотели от тебя? – спросила супруга Мегамеда, которая все это время провела в невероятном волнении, разрываясь мыслью между страданиями Эрато и догадками о целях визита фиванцев. Увидев ее, Феспий очень обрадовался.
– Мне нужно ехать в Кекропию, – с радостью ответил он.
– Я думала, ты ненавидишь этот город. Как надолго?
– Я должен обернуться как можно быстрее. Приплыву в бухту Креусы на корабле.
– Так что же им все-таки нужно?
– Оружие. Они хотят победить Орхомен.
– Послушай, Феспий. Я не хочу препятствовать твоим планам, но хочу чтобы ты знал: мне и девочкам ни Фивы, ни Орхомен не дороги, нам нужен ты, живой и здоровый. Когда ты едешь?
– Сейчас.
– Ты с ума сошёл! Ты ведь только что едва не умер!
– Но я уже отлично себя чувствую. Телеф сказал, что надо торопиться.
– Телеф сказал…, – обиделась Мегамеда и отвернула от мужа лицо. – Все его слушаешь. Хоть бы жену родную послушал…
– Мегамеда, ну что ты! – уговаривал ее Феспий. – Я ведь правда тебя люблю. Ну Телеф, ты ведь знаешь, никогда не ошибается.
– Знаю… А что будет, если затея фиванцев окажется неудачной?
– Я думал об этом. Корабль будет стоять в Креусе пока дело не разрешится.
– Два корабля, Феспий! У тебя только дочерей пятьдесят если ты еще помнишь.
– Хорошо, будет два.
– Ну вот, ты опять забыл о нас…
С этими словами Мегамеда направилась к дому, но Феспий догнал ее, обнял и развергул лицом к заходящему солнцу. Она была немного выше супруга, и ему, как всегда, пришлось тянуться к ее губам.
– Прощай, – сказала ему Мегамеда после поцелуя.
Некоторое время посмотрев на него, она развернулась и скрылась за дверью. Феспий заметил у нее зарождающиеся в уголках глаз морщины. Родинка на ее шее, которой он не мог налюбоваться, выросла и стала выпуклой. Телом супруга старела вместе с ним. Лишь их преданность друг другу не знала износа.
Взяв с собой факел, мешок денег, флягу с водой и ломоть хлеба, переодевшись в добротную, но грубо сшитую дорожную хламиду и помолившись у священных камней Эроту, Феспий направил свой путь к Киферону. Услышав еще до полной темноты пронесшегося всадника, Телеф спокойно уснул. Все его молитвы возымели желаемое действие – значит он продолжал быть угодным богам. Отправив Феспия в ночную дорогу, он не ошибся. Наутро в дом кекропийца постучался гонец от Эргина, но Менандр сообразил, в чем дело, и с привычной торговцу изворотливостью отговорился тем, что хозяин отбыл в дальнее путешествие не то в Фокиду, не то в Этолию.
Креонт и Амфитрион по дороге домой сошлись во мнении, что Феспий вел себя временами странно. Говорили они и о Телефе.