С отрога Геликона - стр. 76

– Постой, Промах. Скажи, ты мне доверяешь?

– Нет, друг, это ты мне сначала скажи! – с укоризной ответил ему страж, возвратившись к Гераклу.

– Да был бы я здесь, если бы он хотел меня выдать! Отдал бы минийским послам, и дело было бы решенное. Еще и тебя послал бы охраной до Орхомена.

– Ну уж нет! Тебя вести в Орхомен? На это я бы ни за что не согласился.

– Помнится мне, ты говорил, что не мятежник. Или я что-то не так понял?

Промах хотел что-то ответить, но Геракл продолжил:

– Будут совет держать. Отец и Креонт с военными, а Лаодамант и я с молодежью. Здесь, на крыше.

– Понятно, – задумался Промах: он понял, что просто желать битвы и сознавать, что она в самом деле будет, – вовсе не одно и то же.

– Послушай, Промах. Ты можешь принести мне стул и табличку? Кто знает, как это все закончится? Мне нужно написать кое-кому.

– Да, конечно! Я мигом!

Стражник неуклюже ринулся вниз. Обернулся он действительно быстро и при этом сумел прихватить еще и небольшой столик. Геракл переписал еще раз по памяти письмо Эрато.

– Будь добр, Промах, принеси еще одну табличку, – попросил Геракл, закончив.

Второе письмо юный герой сочинял на ходу и дописывал уже второпях.

– Так, Промах. Отдашь царскому посыльному. Ты ведь с ним на короткой ноге?

– Конечно!

– Тогда смотри. Это скажешь отвезти в дом Феспия Эрато.

– Эрато? Это… дочь? – удивленно спросил Промах.

– Да.

– А-а! Понимаю-понимаю. А другое?

– Другое – Телефу. Если посыльный не знает, пусть спросит у Феспия, это там рядом.

– Промах! – послышался голос снизу.

Военачальники уже собирались на совет.

– Слышишь, меня зовут, Геракл! – сказал стражник, переполошившись. – Я все понял. Сделаю, как ты сказал.

Прихватив копье и надев шлем, он убежал по лестнице. Геракл слышал, как там внизу хлопнула дверь. Вскоре другая дверь наверху отворилась. В ней мелькнул с письмами в руке Промах и, попрощавшись взглядом, скрылся. Ждать юному герою оставалось недолго.

Глава 3.

С легкой руки Промаха письма Геракла быстро достигли тех, кому были посланы. Между тем, и оба совета поддержали его план: и военачальники, и цвет молодых фиванских воинов были единодушны. Минийские послы были отпущены ни с чем. Отобедав и прихватив с собой стражников в полном тяжелом вооружении, Креонт и Амфитрион направились к Феспию. Сам же Геракл, хотя и разделил трапезу с царем и отцом, вынужден был оставаться во дворце под неусыпным наблюдением все того же Промаха.

Само по себе исчезновение Геракла, конечно, тревожило Феспия, но вроде бы и не столь сильно. Увидев же совершенное расстройство дочери, прочитавшей письмо от того, кого он считал ее супругом, Феспий всерьез занемог. Прежде всего, он почувствовал слабость в ногах. Он прилег, укрывшись от послеполуденной жары во внутреннем дворике своего дома, но встать через какое-то время не смог: голова шла кругом, в ушах шумело, виски пульсировали, словно накачивая не в меру отяжелевший затылок.