С отрога Геликона - стр. 54
– Что это? – спросил ошеломленный юноша.
– Вот такие у нас мечи, – улыбаясь отвечал Персей.
Геракл вынул из клинка палец. Мелкие зелененькие частички, растворившиеся было в пальце, теперь с шорохом вылетали из него, очень необычно щекоча кожу с внутренней стороны, тихо позванивая, ударялись о кристаллическое лезвие и занимали в нем свое место. Сын Амфитриона рассмотрел подвергнутый испытанию большой палец. Никаких следов ранения на нем не было.
– Но постой, – поспешил он спросить Персея, – в чем же смысл драться такими мечами, если поранить никого нельзя?
– Сам подумай, Геракл, зачем ранить если можно исцелять? Это целительный меч. Любую, самую глубокую рану, нанесенную стражником Аида, он заживляет в момент.
– Подожди-подожди, Персей, я что-то ничего не понимаю. Ну допустим, сами себя вы можете исцелять, но ведь вам как-то надо справляться с врагами?
– Мы и их исцеляем. Их плоть больна, потому что они злы. Но исцеляя плоть, мы не в силах исцелить душу. Поэтому они остаются во власти своего царя. Он возвращает их в свое подземное царство, но уже не стражами, а узниками. Из-за этого наших мечей они боятся как огня. Они запуганы своим владыкой, и долю людских мучителей предпочитают радости света Персефоны, которая им в их нынешнем состоянии непонятна и даже смешна. А ты ведь уже знаком с этой богиней, не так ли?
– Да, конечно! – с восторгом ответил Геракл, – Афина показала мне свою сестру в подземном царстве.
– Значит ты представляешь, каково оно – жить там, – сказал Персей, тяжело вздыхая. – В этих страданиях начинается работа над их обращением от тьмы к свету. Так на самом деле не должно быть. Мне, да и всем нам тут, тягостно от того, что мы обрекаем их на муки, но пока это лучшее, что мы можем для них сделать. Через много столетий они будут освобождены и, освободившись, должны будут думать о том, как помогать своим бывшим мучителям, тем, которые убереглись от наших мечей.
– Да, Афина говорила мне о том, что боги хотят освободить из Аида всех узников, – отвечал Геракл.
– Вот поэтому-то, – продолжал Персей, – все мужчины и так же немалое число женщин носят здесь именно такие мечи. Мы ведь прекрасно знаем, что ни для одной живой души нет смерти. Если мы будем калечить их, они будут уходить на какое-то время, залечивать раны и снова возвращаться. А так они навсегда выбывают из числа наших врагов. Ну все, Геракл, беги. Я вижу, что Афина уже заждалась. Поцелуй от меня Алкмену. Она была моей любимой внучкой.
– И отца не забудь, – добавила Андромеда. – Он – тоже наш внук. И еще, Геракл, возвращайся как можно скорее в Фивы. Мать очень волнуется о тебе, хотя дед и дал ей знать о том, что ты жив и здоров.