С неба женщина упала - стр. 5
Одна из моих приятельниц как-то пожаловалась мне на тяжкие телефонные творческие вечера, которые она стоически выдерживала не один год. Я с гением не была знакома, но проделки его мамочки чрезвычайно меня рассмешили, и я предложила приятельнице пригласить его на открытие выставки питерских художников Игоря Сельцова и Леонида Карасашьянца в галерее, где я работала.
Мое необдуманное решение вышло мне боком.
***
Народу на открытие выставки пришло столько, что я стала волноваться, как бы залы не превратились в подобие автобуса в час пик. Но все каким-то образом уместились, и мой партнер Семен Абрамович, сияя, словно солнце, лысой макушкой, радостно мне подмигивал, потирал пухленькие ручки, и весело качал головой.
Выставка удалась. Толпы искушенных в этом деле созерцателей небольшими стадами бродили по залам, урывками переговаривались, скрестив на груди руки, приседали, приближались к картинам, отходили и подходили снова, словно надеясь найти там глубинный смысл, доступный лишь их утонченному пониманию. Все это здорово походило на некий обрядовый танец и выглядело чрезвычайно солидно.
Карасашьянц был уже признанным мастером, его выставки проходили с неизменным успехом и сегодняшний вечер не был исключением. Мэтр вел себя солидно, с улыбкой отвечая на рукопожатия и поздравления, и с удовольствием раздавая автографы. Совсем другое дело было с Игорем Сельцовым. Он выставлялся первый раз в жизни. Несмотря на многочисленные увещевания доброжелателей, у меня хватило смелости послать их всех к чёрту и поверить в счастливую звезду парня. Я не ошиблась и выиграла. Успех был невероятный. Семён Абрамович, вытянув меня за руку из середины восторженной толпы, улыбаясь, качнул головой:
– Ты, Алевтина Георгиевна, умница. Ты не просто нашла, ты зажгла звезду!
А он всегда знал, что говорил.
Вскоре я заметила в дверях зала высокого молодого человека, словно сошедшего с обложки модного журнала. Безупречный вкус, классика. Эффект потрясающий. Это был наш щедрый спонсор. Нет, гораздо правильнее называть его меценатом. Без всяких условий он перечислял на счет галереи суммы, вызывающие уважение и даже некоторую робость. До его появления наша галерея выглядела гораздо скромнее.
Я нацепила улыбку и пошла навстречу дорогому гостю, который уже начал тревожно оглядываться по сторонам.
– Здравствуйте, – опустив ресницы, мурлыкнула я. – Очень вам рады…
– Алевтина Георгиевна! Я уж решил, что в такой толпе мне вас не разыскать… – Он обрадованно вздохнул.
– Неужели меня не различить в толпе…
Гость перепугался: