С неба не только звезды - стр. 26
Но эксперимент я решил продолжить.
Через субботу позвал гостей. Немного. С цеха – Петьку Рахматуллина. Да учётчицу Калину – ей давно Лёха нравится. Ну и Лёху, конечно.
Все было быстро. Мои ребята накрыли стол. Зажгли свечу. Из спиртного – только портвейн. Другого красного и в помине нет. Конечно, супница. Опять пельмени. Но они хоть и из столовой, но раз от разу все вкуснее и вкуснее. И все. Сидим. Спокойно так ведем беседу. Моя Маруся, заводная, а сейчас – как на выданье. Ну, конечно, кто что видел в кино. С чтением – туго. Никто ничего, оказалась, вообще не читал.
Тут вылез мой Данилка, 11 лет уже.
– Как же так, вы чё, «Трёх мушкетеров» не читали?
Пауза. Но не напряженная.
Утром в воскресенье все гости у нас спрашивали – чё это такое было. Я и объяснял – но прикрылся Фрумкиным. Мол, так он отмечает каждую субботу.
Я думал – всё, вплоть до исключения. Но нет и нет. Понравилось, уже спрашивают, можно ли там родственников да друзей. Я намекаю, что квартира – не резиновая. И особо не боюсь. Хотя, как человек советский, опасаюсь. Чего, не знаю и сам. Вроде, через пельмени сионизм не передаётся. А что на меня за «субботы» стукнут – и сомнения нет.
Но вот что дико. Тишина. Я уж к Лёльке на телефонную подъехал. Как, мол, меня на прослушку не взяли. Лёлька смеется – взяли, взяли. Меня назначили старшей, так что ты с женским контингентом цеха – не очень-то.
Да, давно мы ухаживались. Было, да сплыло. Как говорится, любим одних, а женимся совершенно на других. Кто объяснит этот феномен. Я знаю кто – наш Фрумкин.
А по двору, конечно, новости расползаются. Но принимают идиотский оборот. Кто-то из баб предложил назвать дом наш – «дом субботней культуры».
Исаак мне сказал прямо, как дворник – не валяйте дурака. Загремите все, сионисты российского разлива. Мне-то бояться нечего, «я – Исса Файзюлла, дворник, моя русский хорошо не говори». И долго смеялся.
Дальше всех в этом еврейском вопросе пошёл Лёха. А чё, он бывший десантник, чё ему бояться. И сделал себе, ну, конечно, в поликлинике – обрезание. Хохотал. В цеху рассказывает:
– Со своей Веркой просыпаюсь утром. Она и говорит: Лёш, я чё-то не пойму. Ты вроде русский, а обрезанный. А я отвечаю – у меня двойное гражданство. Дак она со мной день не разговаривала. Все думала, понять не могла, что к чему. И не шпион ли я вообще. Я ещё больше разозлил. Говорю, шпион я, шпион, я уже фотку твоей жопы в Израиль отослал. Ну – цех потешается.
Прошло несколько лет. Мы на работу ходим. Изделие – выпускаем. Стали немного другие благодаря Фрумкиным субботам, но это вроде никого не беспокоит. Дети растут, мы стареем и вдруг! Бах. Нам по радио объявили, что государства советского больше нет. Нет и все. Есть Гайдар, Чубайс, Ельцин. Горбачёв есть. Примаков, Черномырдин. А вот государства – нет.