С любовью, женщина - стр. 8
Бухгалтерша эта вообще отличалась слабостью к беспомощным существам: бездомным котятам, голодным щеночкам и несчастным инженерам, по охране труда в особенности. Исполненная благородного порыва, она взяла над ним шефство и стала потихонечку подкармливать животное прямо в его холостяцкой квартире. Ежедневно она возила лоточки с супом и шарлоткой и всеми силами пыталась вдохнуть жизнь в этот обломок жизненной трагедии. И так увлеклась, что сама не заметила, как вытирает ему скупую мужскую слезу своими красными стрингами.
Сначала безутешный вдовец пошел на поправку: начал требовать котлет, уборки, намекнул, что анальный секс имеет целительную силу при работе с горем. Назвал своей спасительницей, а потом внезапно исчез с радаров.
Внезапно банальный поиск по фотографиям выдал вторую страницу без вести пропавшего. Там, как пуля в висок, красовался статус «женат». И, как контрольный в голову, там же красовалась загорелая, только что вернувшаяся с морей покойница-жена.
Бухгалтерша, конечно, как я уже сказала, была чрезвычайно обескуражена. Хотела написать об этом удивительном случае в журнал «Наука и жизнь» или хотя бы в «Спортлото»… но, подумавши, купила водки.
Мы между собой рассудили, что побоялась гнева покойницы. Как-то, знаете ли, не вызывает доверия человек, взявший моду воскресать когда попало, да еще в таком вульгарном купальнике.
8. Соседка
Леночка из квартиры № 37 (черные одежды, девичьи груди, вселенская тоска семнадцатилетней женщины в глазах) внезапно стала взрослой.
Расплела косички, обвешалась черепами, появлялась на кладбищах в компании каких-то мрачных говнюков, ругалась с родителями. Те обиделись и решили применить к Леночке самое страшное наказание для всех обвешанных черепами семнадцатилетних женщин: оставить ее на Новый год одну в пустой квартире, без елочки. Просто мороз по коже.
В ответ на этот воспитательный фортель Леночка написала всем мрачным говнюкам с кладбища и каждого пригласила на вечеринку. Одному обещала похвастаться стрингами. С собой велела брать пятнадцать бутылок портвейна и пачку сухариков.
Если бы папа не начал пить с утра в тот день, дегустация портвейна и частные показы стрингов навсегда остались бы в квартире № 37, не оставив следа в отечественной литературе.
Но папа начал.
К обеду он был в шобол, к полднику в зюзю, к вечеру в дрова. Мама грустно посмотрела на этот объект недвижимости, матюгнулась и ушла в гости одна. Оставив Леночку одну с этой дрыхнущей кверху воронкой гримасой алкоголизма. Приватная демонстрация стрингов, как и Леночкина нервная система, оказались на грани срыва.