С любовью, Рома - стр. 14
— Ну ты и сравнил, — хмыкнул брат и, подтянувшись на руках, сел рядом со мной у стены. — В любых отношениях бывают проблемы, кто-то расходится, кто-то нет. Главное, чтобы желание исправить то, что сломалось, было у обоих.
— У родителей оно было.
— Было. А вот у всех остальных — нет.
— И что? В жизни не поверю, что ты не думал попытаться вернуться к Насте из-за дочери.
— Думал, — севшим голосом признался Стас, — но, к счастью, такие вещи решают оба, а Настя раньше меня поняла, что не всё можно простить и принять. И тогда с этим бессмысленно бороться. В противном случае это было бы насилие над нами обоими, и от этого в первую очередь пострадала бы Полина.
— Ты меня вконец запутал. Так надо бороться или нет?
— Для начала нужно решить, чего ты сам хочешь.
Я поскрёб подбородок, на котором уже начала проступать щетина. Особой растительностью на лице я никогда не отличался, иначе бы сделал себе харакири ещё на этапе полового созревания.
— Разве это что-то меняет?
Стас с чувством пихнул меня в бок.
— Ай! — возмутился я. — Если хочешь драться, то это к Даму, а меня…
— Я вас обоих нокаутирую, если вы мне Катю разбудите, — в распахнутых дверях спальни появилась тёмная фигура второго из братьев. — Не квартира, а коммуналка какая-то.
— А ты вспомни, как мы в двухкомнатной квартире жили ввосьмером, — фыркнул старший братец.
Он имел в виду тот период времени, когда мама ушла от отца и сбежала с нами из Москвы. Вот тогда-то и начался новый этап нашей жизни, который в итоге привёл к моему знакомству с Соней. Тьфу, ну опять я о ней.
— Чур меня, — перекрестился я театрально. — Ещё хотя бы одна ночь с твоими грязными носками в одной комнате, и всё…
Второй удар в бок оказался куда ощутимей.
Дамир негромко усмехнулся моему сдавленному кряхтению и, прикрыв за собой дверь, присоединился к нашим посиделкам на диване.
— О чём был спор?
— Пытаемся решить, хочет ли он побороться за Соню, — сдал все явки и пароли Стас.
— И как?
— Он думает…
— Ну и нефиг тогда, — заключил Дам, словно меня здесь и не было, — раз не знает, тогда пусть возвращается в свой Питер и молча страдает там.
— И ты, Брут! — вспыхнул я. Как же они порой бесили меня со своими нравоучениями.
— Нет, а как ты хотел?! — уже более серьёзным тоном возмутился он. — Если ты решиться не можешь, то что говорить о Соне?
— Вообще-то, это она замуж собралась, — в очередной раз напомнил я.
— Так она женщина! Ей положено глупости творить. А ты мужик.
— Ха, — встрепенулся я, — можно подумать, что вы глупостей не творили! Тоже мне, мужчины нашлись.
— Творили, — согласился Стас, — и, заметь, каждый по-своему поплатился. А потом долго и упорно всё разгребали. Потому что без своих женщин не захотели жить…