С любовью, Лара Джин - стр. 2

– Я знаю, куда.

– Куда?

– Сюрприз, – говорит он и опускает окна: свежий ночной воздух наполняет машину.

Я откидываюсь на сиденье. Улицы пусты, в большинстве домов темно.

– Дай угадаю. Мы едем в закусочную, потому что ты хочешь оладьи с голубикой.

– Нет.

– Хм. Для «Старбакса» поздно, «Бисквит Соул Фуд» уже закрыт…

– Эй, я думаю не только о еде! – возмущается он и сразу добавляет: – У тебя еще осталось печенье?

– С собой нет, но дома должно быть, если Китти не доела.

Я высовываю руку в окно. Скоро закончатся прохладные ночи, когда еще нужно надевать куртку.

Краем глаза я рассматриваю профиль Питера. Иногда мне не верится, что он мой. Самый красивый парень на свете – мой, весь мой.

– Что такое? – спрашивает он.

– Ничего.

Десять минут спустя мы въезжаем в кампус университета штата Вирджиния. Кампусом его никто не называет, а называют территорией. Для вечера пятницы в студенческом городке тут необычно тихо, но сейчас в университете каникулы, и многие разъехались.

Мы гуляем по газону, взявшись за руки. Внезапно меня охватывает волна паники. Я останавливаюсь на месте и спрашиваю:

– Это же не плохая примета? Приезжать в университет до того, как я поступила?

Питер смеется.

– Это же не свадьба. Университет тебе не жених.

– Тебе легко говорить, ты уже поступил.

В прошлом году Питер согласился присоединиться к университетской команде по лакроссу и осенью подал документы. Как это обычно бывает у спортсменов, его принимали автоматически, главное – чтобы оценки оставались приличными. В январе он получил официальное подтверждение. Его мама устроила вечеринку, и я испекла пирог с надписью из желтой глазури «Мои таланты – университету Вирджинии».

Питер тянет меня за руку:

– Пойдем, Кави. Мы сами определяем свою удачу. К тому же мы сюда уже приезжали два месяца назад, на концерт в центре Миллера.

– Ах да. – Я расслабляюсь.

Мы идем по лужайке, и теперь я знаю, куда. К Ротунде, посидеть на ступенях. Ротунду построил Томас Джефферсон[2], основатель университета, по образу и подобию Пантеона – с белыми колоннами и большим куполом. Питер взбегает по ступеням, как Рокки[3], и плюхается на самую верхнюю. Я сажусь перед ним, откидываюсь ему на грудь.

– Ты знаешь, – начинаю я, – что одна из уникальных характеристик кампуса университета Вирджинии – то, что в самой его середине, прямо здесь, в Ротунде, находится не церковь, а библиотека? Потому что Джефферсон считал, что религия не должна вмешиваться в образование.

– Ты это прочитала в брошюре? – поддразнивает меня Питер, целуя в шею. Я сладко вздыхаю и отвечаю: