С другой стороны Рублевки - стр. 14
Зевая и почёсываясь, он всунул ноги в потрёпанные шлёпанцы и прямо в трусах поковылял на улицу к умывальнику. По дороге бросил взгляд на дверь Лёшкиной комнаты – та была ещё закрыта. Умыться можно было и в доме, но для деда Матвея летнее умывание во дворе было чем-то вроде ритуала.
Ночью прошёл дождь. Утопая по щиколотку в мокрой траве и зябко поёживаясь, Загайнов-старший набирал в ладони студёную воду, брызгал на лицо и громко фыркал от удовольствия.
«Покосить бы надо», – подумал старик, вытираясь полотенцем и оглядывая поросший травой двор.
Бабка Нюра вышла из сарая с полным ведром молока в руках.
– Встал уже? – завидев мужа, спросила она.
– Ага! – ответил тот и жадным взглядом впился в ведро с молоком. Белоснежная жидкость аппетитно колыхалась. – А ну-ка, налей мне кружечку!
Бабка Нюра поставила ведро на землю.
– На-ка, неси в дом! – велела она. – А то встал – смотрит, как я тяжесть такую тащу! Ещё и кружечку ему налей!
Супруг, кряхтя, подчинился. Оставив ведро в сенях, дед Матвей резво пошагал на кухню и взял кружку. Вернувшись, он зачерпнул молока и залпом выпил. Зачерпнул второй раз и снова выпил. Третью кружку дед Матвей пил уже с расстановкой, смакуя каждый глоток и вытирая тыльной стороной ладони белые усы над верхней губой.
– Сходил бы на луг, сена коровам накосил, – возникла в дверях бабка Нюра. – В совхозе вон вовсю уже косят.
– А я вот как раз на ентот счёт соображаю, – кивнул дед. – Двор окосить надо и по берегу пройтись – там в этом году трава хорошая.
– На луг, говорю, сходи! – повысила голос бабка Нюра. – Берег уж купальщики весь вытоптали, ничего ты там не накосишь.
– Луг далеко, – возразил дед. – Как потом оттуда сено вывозить?
– А Лёшка на что? Он в совхозе лошадь возьмёт и телегу. На телеге всё и вывезем.
– Да кто ж ему даст?
– Ничего, директора попросим. Или зря ты сорок лет на конезаводе отпахал? Что ж тебе, за твои заслуги и телегу не дадут, что ли?
Дед Матвей задумчиво почесал затылок.
– Дать-то дадут, – вздохнул он. – Но всё ж таки заручиться бы надо. Без заруки на луг не пойду, ноги бить.
– Вот ты, старый! – зыркнула на него супруга. – Иди коси, пока солнце не палит! А телегу найдём.
Поняв, что спорить с бабкой бесполезно, дед Матвей поковылял собираться. Оделся, налил в термос молока, положил его в наплечный мешок, затянул узел. В сарае взял из угла косу, несколько раз провёл по лезвию точильным камнем, пальцем проверил остроту. Затем вышел со двора, пересёк пустынную на тот час Рублёвку и двинулся по совхозному полю к виднеющемуся вдали перелеску.