С царем в Тобольске. Воспоминания охранника Николая II - стр. 36
Сибирская природа, по-видимому, производила хорошее впечатление на царскую семью. Они часто расспрашивали меня о ней. Их глаза привыкли к мягким, ласкающим картинкам юга. Русская династия почти не интересовалась севером России. Ежегодно она или путешествовала за границу, или в Крым и на Кавказ. Очутившись поневоле в Тобольске, куда, конечно, никогда бы она не заглянула и даже знала бы о нем только понаслышке, теперь сама наблюдала особенности суровой природы.
Сибирь – моя вторая родина. После четырнадцати лет одиночного заключения в Шлиссельбургской крепости и после целого года путешествия по сибирским тюрьмам и этапам под суровым конвоем я очутился на свободе в Вилюйске в конце февраля. Несмотря на суровые морозы, в это время солнце дольше держится на горизонте, а краски его до того разнообразны, нежны и прихотливы, что я целыми часами любовался чудным небесным сводом, и должен сознаться, что в первый раз так глубоко полюбил северную природу, и почувствовал к ней близость, и начал изучать ее и учиться на ней. Понятно, что при встречах с семьей Николая темою нашего разговора часто была Сибирь и ее природа. Как мало знали они ее! Как мало интересовались они ею прежде! Их представления о Сибири мало чем отличались от представлений о ней итальянских красавиц, которые думают, что в сибирских городах по улицам бегают волки, медведи, что в Сибири вечный снег и морозы.
Николай Александрович неоднократно под влиянием этих рассказов и разговоров повторял свою просьбу о прогулке за город, и каждый раз приходилось отказывать ему в этом.
– Вам нечего бояться… Вы думаете, я решусь убежать. Назначьте конвой… – говорил он.
– Я уже вам объяснил, что с этой стороны менее всего препятствий…
– А если мы сами возбудим ходатайство перед правительством?
– Пожалуйста. Разве я вам делал какие-нибудь препятствия в этом отношении?
– Но мы обращаемся к вам как к представителю правительства. Теперь мы с Александрой Федоровной советовались и решили обратиться прямо. Но нам кажется, что вы могли бы и своей властью разрешить…
О, как мало знал Николай о том, что творилось кругом, несмотря на то, что я передавал им все газеты, из которых было видно, что Временное правительство уже пало и рассеялось, что его заменили Советы. Только у нас в Тобольской губернии Совет еще не имел полной власти, у нас еще сохранялась власть губернского комиссара, городского самоуправления и были произведены выборы в земство. Но натиск со стороны Советов, особенно Омского областного, производился с особою настойчивостью. Дважды делалось приказание чрез военного комиссара Омского Совета перевести бывшего царя с семьей в каторжную тюрьму и арестовать губернского комиссара. Необходимости прибегать к такой мере я абсолютно не видел.