«С Богом, верой и штыком!» Отечественная война 1812 года в мемуарах, документах и художественных произведениях - стр. 42

На пятый или шестой день после несчастного со мной происшествия[16] вошел ко мне молодой человек во французском полковничьем мундире и объявил мне, что он прислан ко мне от императора Наполеона узнать, позволит ли мне здоровье мое быть у него, и если я сделать сие уже в силах, то он назначит мне на то время. Я отвечал, что хотя я еще и очень слаб, но, однако же, силы мои позволяют мне быть к нему представленным, когда ему угодно будет. На другой день поутру, часу в 10-м, тот же адъютант императора французов, как сказали мне, г[осподин] Флаго, вошедши ко мне, просил меня, чтоб я с ним шел к императору.

Наполеон занимал дом бывшего смоленского военного губернатора, находившийся в недальнем расстоянии от дома, в коем жил маршал Бертье, начальник главного его штаба, и который прежде занимался нашим начальником артиллерии. Пред домом императора толпилось множество солдат и офицеров, а при входе, по обеим сторонам оного, стояли кавалерийские часовые верхами. Лестница и передние комнаты наполнены были генералами и разными военными чиновниками. Мы, пройдя мимо них, вошли в комнату, где уже не было никого. У дверей, ведущих далее из оной, стоял лакей в придворной ливрее, который, при появлении нашем, отворил дверь и впустил меня одного в ту комнату, где был сам император Наполеон с начальником своего штаба.

У окна комнаты, на столе, лежала развернутая карта России. Я, взглянув на оную, увидел, что все движения наших войск означены были на оной воткнутыми булавочками с зелеными головками, французских же – с синими и других цветов, как видно, означавших движение разных корпусов французской армии. В углу, близ окна, стоял маршал Бертье, а посреди комнаты император Наполеон.

Я, войдя, поклонился ему, на что и он отвечал мне также очень вежливым поклоном. Первое слово его было: «Которого вы были корпуса?» – «Второго», – отвечал я. «А, это корпус генерала Багговута!» – «Точно так». – «Родня ли вам генерал Тучков, командующий первым корпусом?» – «Родной брат мой». – «Я не стану спрашивать, – сказал он мне, – о числе вашей армии, а скажу вам, что она состоит из восьми корпусов, каждый корпус – из двух дивизий, каждая дивизия – из шести пехотных полков, каждый полк – из двух батальонов; если угодно, то могу сказать даже число людей в каждой роте». Я, поклонясь ему и усмехнувшись несколько, сказал: «Вижу, что ваше величество очень хорошо обо всем уведомлены». – «Это немудрено, – отвечал он мне с некоторой скоростью, – всякий почти день, с самого отступления вашего от границ, мы берем пленных, и нет почти ни одного из ваших полков, из которого бы их у нас не было; их расспрашивают о числе полков и рот, в которых они находились; ответы их кладут на бумагу, и таким образом составляется сведение, о коем я вам теперь сказал».