Рыжее солнце оборотней - стр. 14
Ладно, потихоньку, разведаю и остальное. Получается, что я попала в магический мир. Надо же. Я о таком только читала и даже иногда мечтала, но вот это все – это больше, чем я хотела. Правду говорят, бойтесь своих желаний, они могут сбыться.
Оборотни? И у меня есть вторая ипостась? Но почему я ее не чувствую? Странно это все. И количество вопросов не уменьшается, а только возрастает.
Снова приходит Йера, вдвоем с фрейлиной они помогают мне раздеться и залезть в большущую ванну, наполненную какими-то душистыми травами. Пока горничная помогает мне вымыться, Одал берет музыкальный инструмент, наподобие гитары. Немного настроив его, фрейлина начинает играть и петь какую-то очень лирическую балладу о любви. В конце главные герои решают умереть в один день, чтобы только не расставаться. Бред, в общем. Но музыка красивая.
Затем горничная опять натирает меня сильно пахнущей жидкостью, расчесывает волосы, плотно завязав их в косу, надевает на меня длинную, простую, с воротником под горло ночную рубашку. Апофеоз всего – чепец на голову. Н-да. Монашки в монастырях, наверное, так же одеваются перед сном. Только меня не на постриг, вроде, готовят, а к ночи с мужем.
Да, за мою короткую жизнь на Земле, у меня не было парня, не было отношений, я никогда не целовалась. И, тем не менее, даже мне понятно, что подобное облачение – странный выбор для брачного ложа.
Может так принято у оборотней? Эй, мозг, пошли мне хоть один флэшбэк, чтобы я начала понимать, что к чему. Тишина в ответ. Ладно, буду справляться сама.
Девушки уходят, затушив свечи и оставив меня одну в полной темноте. В окно светит луна, постепенно глаза привыкают, и я уже вижу очертания комнаты и предметов. Камин в спальне почти догорел, дрова шипят и постреливают, прогорая.
Мне страшно и неловко. Стыдно и любопытно. Мой первый раз. Озябшими от волнения пальцами, натягиваю одеяло повыше. Слышу, как скрипнула дверь, и замираю, страшась даже выдохнуть. На фоне окна появляется мужской силуэт. Он медленно подходит к кровати, наклоняется и стягивает с меня одеяло, в которое я судорожно пытаюсь вцепиться непослушными пальцами.
Вердан, а это он, садится на кровать. Проводит руками по моим ногам, задирая подол ночной рубашки до середины бедра. Сильными ладонями раздвигает мои ноги и ложится между ними. И все это в темноте и полнейшей тишине. Мое сердце испуганно стучит где-то в горле, зябкие от волнения руки крепко сжимают ночную рубашку на груди. Слышно его тяжелое дыхание и мое поверхностное, прерывистое.
Вердан упирается локтями по обеим сторонам от моей головы, и я понимаю, что сейчас буду отдавать супружеский долг. Именно ДОЛГ. Ни о каких чувствах тут речь не идет. Даже страсти нет. Все холодно и машинально, словно два робота.