Рыжее (не)счастье Темного - стр. 19
– Мы называем его очагом, – сказал незнакомец, заметив мой заинтересованный взгляд. – С тех пор как пошел снег, он не дает нам сдохнуть от холода.
– Снег? – переспросила я. – Вы о белых мухах, что усыпали всю землю?
Мужчина громко рассмеялся, прищурив глаза.
– Эти мухи, как ты говоришь, называют снежинками, – ответил он, стерев с лица улыбку. – Лучше расскажи, как ты очутилась в городе. Одна. Тени обнаружили тебя по уши в сугробе, а твои башмаки были доверху наполнены снегом.
В городе? Помню только, как устроилась на ночлег в лесу, а после… Ничего…
– Я шла из дворца, – тихо ответила я, все еще пытаясь освежить в памяти события минувшего дня. – Моя лиса. Где она? – опомнилась я.
– Лиса? – мужчина задумчиво почесал шрам. – Тени сказали, что ты была одна. Наверное, убежала, – развел руками он.
Быть такого не может. Она никогда бы не оставила меня. Сердце защемило от тоски по Ириске. Я судорожно шарила дрожащими руками по цветастому покрывалу, хоть и понимала, что единственного родного мне живого существа здесь больше нет…
– Я сразу поняла, что она из дворцовых, – фыркнула женщина, выглядывая из-за очага. – Небось, принцессе Астрид прислужничала?
– Нет, я… – голос оборвался. К глазам подступили слезы.
– Хватит с нее вопросов, – оборвал меня мужчина. – Видишь и так глаза на мокром месте. Пусть освоится немного, потом все расскажет.
Женщина поджала губу, но перечить не стала. Взглядом она проводила Ларри и его хозяина, а после подошла ко мне и, шумно вздохнув, приземлилась на стул. Крупная, розовощекая, с большой грудью распирающей платье изнутри.
– Ох, знаю я их, – махнула она пухлой рукой. – Небось, загоняли тебя, бедняжку, совсем. Принцесса то, поговаривают, собой хороша, да вот характер дурной. За все эти годы даже людям не изволила показаться. Не переживай, Господин тебя в обиду не даст. Он о тебе вон как печется. Ты не дурнушка, авось и срастется чего…
– Нет, – выпалила я, вскакивая с постели. На мне было лишь нижнее платье, поэтому я была вынуждена снова юркнуть под одеяло. – Где мои вещи?
Женщина, тяжело дыша, встала и сняла с веревки натянутой у очага плащ и платье с рукавами-фонариками.
– Одевайся, но на улицу Господин велел тебя не отпускать. В городе дворцовых не жалуют. Выйдешь беду на себя навлечешь.
– Имя у вашего Господина есть? – поинтересовалась я, натягивая свой скромный наряд.
– А кто же знает? Когда-то, небось, и было, но отныне его все величают только так. Меня можешь звать Бо, – добавила она, возвращаясь к дымящемуся чану, что стоял на очаге. – А тебя то, как звать?